Тема бессонницы в поэзии

Библиографическая ссылка на статью:
// Гуманитарные научные исследования. 2013. № 1 [Электронный ресурс]. URL: https://human.snauka.ru/2013/01/2167 (дата обращения: 15.09.2020).

По определению Л.Н. Целковой, «мотив в лирическом произведении – прежде всего повторяющийся комплекс чувств и идей.»[1]

Мотив бессонницы является одним из ведущих в книге стихов «Версты» М.И.Цветаевой. Для того чтобы понять, какую роль он играет, мы должны разобраться, что подготавливает появление данного мотива, как он взаимодействует с другими мотивами и развивается в метасюжете книги.

Тема бессонницы является одной из ключевых в творчестве Марины Цветаевой, и освещается она вовсе не как физиологическое явление расстройства сна, а как «”растревоженность” духа, не знающего безразличия, апатии, в противовес равнодушию это вечный вызов всему неподвижному, оцепенелому, застывшему в своем развитии, вызов миру, “где наичернейший – сер!”, готовность к подвигу»[2]. Бессонница – это ценность в поэтическом мире «Верст», а также неотъемлемая составляющая духовной жизни лирической героини. Мотив бессонницы связан с мотивом странничества тем, что именно бессонница толкнула в путь лирическую героиню.

«Бессонная» – так мы можем охарактеризовать лирическую героиню Марины Цветаевой. В стихотворении «Обвела мне глаза кольцом» героиню окружает бессонница: «обвела кольцом», «оплела венцом». Кольцо и венец – это символы вечности и священного брака, благодаря этим образам стихотворение приобретает возвышенность. Таким образом, лирическая героиня и бессонница венчаются, становятся неразлучными. Аллитерация на звуки «л» и «в» тонко описывает процесс окольцовывания, придавая действию «змеиный» мотив замкнутости. Бессонница олицетворяется, обращается к героине как к подруге:

– Спи, подруженька
Неугомонная!

Спи, жемчужинка,
Спи, бессонная.

Бессонница в данном обращении жалеет лирическую героиню, которая долго не спала. Их союз имеет свои тайны: «И кому ни писали писем, / И кому с тобой не клялись мы…» и на наших глазах распадается:

Вот и разлучены
Неразлучные.
Вот и выпущены из рук
Твои рученьки.

[3]

Сон, разлучающий бессонницу и лирическую героиню, показан как божественное начало, способное усмирить бессонницу: «Сон – свят, / Все – спят». Обращает на себя внимание конец стихотворения: венец, который был надет на лирическую героиню вначале и мешал ей спать, снят. Таким образом, бессонница у Марины Цветаевой амбивалентна: с одной стороны, она подруга для ее лирической героини, с другой стороны, мешает ей.

Бессонница в стихотворении «Сегодня я одна в ночи…» побуждает лирическую героиню вступить на путь познания и самопознания. Показательными являются самохарактеристики героини: «бессонная»- без сна, «одинокая» – без спутника жизни, «бездомная» – без дома, тем не менее, она не ощущает себя обделенной. Она чувствует себя владелицей того, что недоступно другим людям: «ключи от всех ворот» открывают ворота не только «единственной столицы», но и человеческой души. Героиня счастлива от того, что город ночью принадлежит ей одной, и она призвана хранить его. Неслучайно героиня названа «черницей», то есть монахиней, – таким образом подчеркивается самоотверженное служение, город для нее является домом. Бессонница, толкнувшая героиню в путь, пробудила в ней высокие чувства – от восхищения красотой Кремля до любви и нежности ко всему миру: «Сегодня ночью я целую в грудь – / Всю круглую воюющую землю!». Бессонница обостряет до предела ощущения лирической героини: «Вздымаются не волосы – а мех, /И душный ветер прямо в душу дует». Благодаря слову «мех» и эпитету «душный» усиливается эффект изнеможения. Душа лирической героини распахнута настолько, что ощущается тончайшее взаимопроникновение внешнего и внутреннего миров.

Мотив бессонницы преломляется в стихотворении «После бессонной ночи слабеет тело…»: он становится возвышенным, подчиняя себе мотив святости. Средством трансформации является параллелизм:

После бессонной ночи слабеет тело,
Милым становится и не своим, – ничьим.
В медленных жилах еще занывают стрелы –
И улыбаешься людям, как серафим.

[4]

Стрела и серафим соотносятся так же, как боль от этих стрел и святость. Но переживание героини изменяет эту оппозицию: «Милый становится и не своим,- ничьим». Из-за этого стрела становится соотносимой и с серафимом, и болью от стрел, и со святостью. Аллитерация на звук «л» передает скольжение от одного к другому: «после», «слабеет», «тело». Слово «серафим» выделяется не только по смыслу: он здесь лишний, как и лирическая героиня, но и сам звуковой облик слова не вписывается в эти строки: звуки «с», «р» и «ф» нарушают стройную мелодию плавных согласных.

Бессонница может выступать как мера любви лирической героини. Так, в стихотворении «Из рук моих – нерукотворный град…» мы видим строчку: «Всей бессонницей тебя люблю», что означает любить всем сердцем. Чувства героини обостряются именно ночью, с бессонницей может быть связано ожидание возлюбленного, это подтверждается примером из стихотворения «Коли милым назову – не соскучишься…», где лирическая героиня вопрошает: «Коли суженого жду – где бессонница?»

Неразрывным с мотивом бессонницы в поэтическом мире «Верст» является образ ночи. Ночь у Марины Цветаевой – это время для творческого процесса. В стихотворении «Черная, как зрачок, как зрачок, сосущая» ночь наделяется эпитетом «зоркая», что показывает отношение к ней лирической героини. Ночь воспевается, поскольку преображает не желанный для героини дневной цвет. В стихотворении присутствует большое количество высокой лексики по отношению к ночи: «праматерь», «длань», «славословя», благодаря этому ночь превращается в божественное начало. Кроме того, ночь для лирической героини – источник вдохновения, океан поэзии. Лирическая героиня отождествляет себя с раковиной, которая заключает в себе мелодию морской стихии, чтобы донести ее до того, кто захочет ее услышать. Также и поэт, приобщившись к творческой стихии, стремится донести спрятанную в своем сердце мелодию до других. В финале стихотворения лирическая героиня, устав от людей, просит у ночи смерти. Метафора «чёрное солнце» выражает весь спектр чувств лирической героини: это и страсть, и преклонение, и даже ненависть, так как она подчинена ночи.

По контрасту с мотивом бессонницы в поэтическом мире «Вёрст» выступает мотив сна. Сон в традиционной культуре является аналогом смерти, отдалённости от жизни. Марина Цветаева в стихотворении «Руки люблю…» пытается найти компромисс между жизнью и смертью, сном и бессонницей, творчеством и молчанием. Неслучайно употребление противоположных эпитетов по отношению к слову «лес»: «сонный-бессонный», что говорит о его переходном, противоречивом состоянии. Противостояние присутствует и между сном и бессонницей. Лирическая героиня хочет спать, но не может погрузиться в сон: «Ко сну – клонит./ Сплю почти». Наречие «почти» означает, что героиня не может или не хочет перейти границу между миром сна и бессонницы, оставаясь в пограничном состоянии.

Новым витком развития метасюжета является расширение границ мотива бессонницы до масштабов целого неспящего мира. Так, в стихотворении «Канун Благовещенья» мы видим строчку: «Черной бессонницей / Сияют лики святых». Можно заметить, что образы святых показаны через приём оксюморона: от икон обычно исходит лучезарный свет, а здесь подчеркивается бессонница, да ещё и черная: это изнемождённость, страдание, мученичество во имя Бога.

В стихотворении «Нынче я гость небесный…» можем увидеть такое явление как «бессонница леса». Бессонница становится символом вечной жизни: если бы лес спал, то и жизнь бы спала, либо ее бы просто не было. Бессонными могут быть и колокола в стихотворении «Из рук моих – нерукотворный град…». Колокол, висящий между небом и землей, становится символом вечного хода времени, поэтому он и «бессонный».

В стихотворении «Кто спит по ночам? Никто не спит!» звучит призыв не спать ночью, поскольку альтернативой бессоннице становится вечный сон, то есть смерть. О смерти упоминается не прямо, а через выражения: «проснешься ль здесь опять?», «вечный сон», «вечный дом».

В стихотворении «Вот опять окно…» бессонница предстает повторяющимся явлением не только для лирической героини, но и для неспящих за окном. О повторяемости говорит наречие «опять». Бессонница становится всеобщей, объединяет всех неспящих людей: «В каждом доме, друг, есть окно такое». «Бессонное» окно становится символом разлук и встреч. В призыве «помолиться за бессонный дом» мы видим возвращение к мотиву святости, это делает бессонницу возвышенной.

Таким образом, мотив бессонницы характеризует лирическую героиню как противоречивую. С одной стороны, бессонница для нее – это желанное состояние творчества, путешествия души, ожидания возлюбленного, благодаря бессоннице лирическая героиня обостренно чувствует окружающий мир. С другой стороны, бессонница отягощает существование лирической героини, заставляя ее страдать. Мотив бессонницы романтизирует поэтический мир книги, делая его возвышенным и распахнутым, и подготавливает почву для мотива странничества.

Литература

1. Целкова Л. Н. «Мотив» // Литературоведение. Литературное произведение: основные понятия и термины : учебное пособие под. ред. Л. В. Чернец. — М.: Высшая школа, 2000. — С. 202–209.

2. [Электронный ресурс] // URL: https://clublit.ru/001/002/214.html (дата обращения: 08.05.12)

3. Цветаева М. И. Стихотворения и поэмы. — Л: Сов. писатель, 1990. — 800 с. – С. 108

4. Там же, – С. 124

Количество просмотров публикации: Please wait

Все статьи автора «Марина Бельская»

Источник

Тема бессонности – одна из ключевых в творчестве Цветаевой. Бессонность – важнейшее свойство ее лирической героини, неотъемлемая составляющая ее духовной жизни. В философской системе Цветаевой бессонность означает “растревоженность” духа, не знающего безразличия, апатии, “сна”, в противовес равнодушию это вечный вызов всему неподвижному, оцепенелому, застывшему в своем развитии, вызов миру, “где наичернейший- сер!”, готовность к подвигу.

Наиболее ярко это понятие раскрывается в цикле “Бессонница” (1916). Здесь бессонница предстает перед читателем во множестве обликов. Неизменно одно – она “вечная спутница” лирической героини. Именно бессонница дает героине возможность уйти в свой, особый мир, отрешиться от обыденности, остаться наедине с собой, отринув тщету и суетность дня. Она помогает героине обрести новый взгляд на бытие.

Бессонница диктует героине свои законы, обязывая ее быть личностью, выступает неким катализатором развития ее индивидуальности. Остановимся на одном стихотворении из цикла – “Сегодня ночью я одна в ночи – / Бессонная, бездомная черница!” Эта самохарактеристика весьма показательна: одинокая (без спутника), бессонная (без сна), бездомная (без дома), она тем не менее не ощущает себя несчастной и обделенной. Ей ведома особая радость: “Сегодня ночью у меня ключи / От всех ворот единственной столицы!” Она чувствует себя владелицей тех сокровищ, которые недоступны другим. “Ключи от всех ворот” – здесь символ доступа к тайнам не только “единственной столицы”, но и подспудной, сокровенной жизни человеческой души.

Она счастлива тем, что город в эту пору словно принадлежит ей одной, и она призвана оберегать и хранить его сокровища, служить ему. Мотив самоотверженного, самоотреченного служения подчеркнут и словом “черница” – монахиня. Для “бездомной черницы” город – дом.

В стихотворении присутствует и важный для цветаевского творчества мотив пути. В данном случае это путь познания и самопознания. Именно бессонница побуждает героиню вступить на этот путь: “Бессонница меня толкнула в путь”. Бессонница же пробуждает и проясняет в душе героини самые высокие и светлые чувства – от восхищения красотой Кремля (“О, как же ты прекрасен, тусклый Кремль мой!”) до нежности и любви ко всему миру. Благоговение и любовь к “единственной столице” рождают любовь ко всей земле: “Сегодня ночью я целую в грудь – / Всю круглую воюющую землю!”

Таким образом, бессонница, “толкнув” героиню в путь, распахивает перед ней горизонт. Обостряя чувство причастности к святыне “нерукотворного града”, бессонница заставляет героиню с кремлевского холма мысленно окинуть взором неоглядные дали. (Вспомним строки О. Мандельштама: “На Красной площади всего круглей земля / И скат ее твердеет добровольный”.) Так возникает в душе героини стремление внести умиротворение в жизнь страдающей “воюющей земли” (“воюющей” метафорически и реально: 1916 год – третий год мировой войны).

Бессонница предельно обостряет все ощущения героини: “Вздымаются не волосы – а мех,/ И душный ветер прямо в душу дует”. Эпитет “душный” несет здесь двойную нагрузку. Во-первых, с его помощью “рифмуются” смысл и звучание соседних слов: “душный ветер” – “в душу”. Во-вторых, он подчеркивает нестерпимую, невообразимую глубину проникновения внешнего мира во внутренний. Открытость, распахнутость души героини таковы, что “ветер прямо в душу дует”. Он проникает внутрь всего существа.

Город в стихотворении не только определенная географическая точка – Москва, но и сама душа героини. Это путешествие в ночи для нее еще и путешествие по улицам и площадям своего беспредельного внутреннего мира. И поскольку, по убеждению Цветаевой, душа в ночи всегда вырастает, героиня находит в себе силы подняться над всем и всеми, а поднявшись, всех пожалеть (всех – независимо от того, счастливы они или нет): “Сегодня ночью я жалею всех, / Кого жалеют и кого целуют”.

Собственное одиночество ничуть не ожесточает героиню, не разводит ее с миром. Напротив, по мере прохождения “бессонной черницей” своего пути, по мере того, как ее душой овладевает прелесть ночи, возвышенная красота окружающего, в сердце ее возникает и крепнет столь же прекрасное сострадательное чувство любви. Причем это любовь в народном понимании – любовь-жалость. Такой путь благодаря бессоннице проходит ее душа – от примиряющего поцелуя любви всей земле до нежности ко всем людям – разным по судьбе, но единым в своей земной доле. Этот мотив примирения, мечта о гармонии возникали и раньше в цветаевской лирике. Вот строки из стихотворения 1915 года: “Я знаю правду! Все прежние правды – прочь! / Не надо людям с людьми на земле бороться!” Многим поэтам разных времен виделась картина грядущего умиротворения: “когда народы, распри позабыв,/ В счастливую семью соединятся” (Пушкин); “когда по всей планете / Пройдет вражда племен: исчезнет ложь и грусть” (Есенин). Цветаевская героиня понимает: эти времена никогда не наступят, если люди не научатся сострадать друг другу, если не проникнутся активным стремлением к деятельному добру. Ее собственная душа в способности любить вырастает до самоотречения.

Бессонность в цветаевской лирике не только свойство души, но и способ существования в мире. Об этом – десятое стихотворение цикла. Героиня, идя по ночному городу, видит в нем и других неспящих: “Вот опять окно,/ где опять не спят”. Горящее в ночи окно – знак чьей-то бессонности. Что бы ни было за ним – радость ли, горе, одиночество, счастье любви, – такое окно, подчеркивает автор, всегда знак чего-то важного в судьбах людей. Как некий сигнал в бескрайнем океане темноты, оно всегда громко звучит в ночном мраке: “Крик разлук и встреч – / Ты, окно в ночи!” “Разлуки” и “встречи”, врываясь в ровное течение жизни, диктуют свои законы, заводят свой распорядок, подчиняющийся лишь прихотливой логике расставаний и узнаваний. И это значит, что для бессонных людей не может быть и речи о тихом, безмятежном, бестревожном бытии:

Нет и нет уму

Моему – покоя.

– И в моем дому

Завелось такое.

Бессонность для героини – способ не только жизненного, но и творческого существования. (Вспомним строки Пастернака: “Не спи, не спи, Художник, / Не предавайся сну”.) Об этом говорится в другом стихотворении цикла, где героиня обращается к ночи, слагая ей некий торжественно звучащий языческий гимн: “Черная, как зрачок, как зрачок, сосущая / Свет – люблю тебя, зоркая ночь”. “Сосущая свет” – впитывающая свет, преображающая его. Ночь дорога ей как источник творческого вдохновения, “праматерь песен”. Ночь наделена могучей властью: в ее “длани узда четырех ветров”. Она владычествует и над обычными ветрами, и над стихиями поэзии. Себя героиня видит лишь подчиненной этой повелительнице: “Клича тебя, славословя тебя, я только / Раковина, где еще не умолк океан”.

Уподобление ночи океану вызывает ассоциацию с тютчевскими строками из стихотворения “Как океан объемлет шар земной…”: “И мы плывем, пылающею бездной / Со всех сторон окружены”. В цветаевском стихотворении ночь мыслится прежде всего как Океан Поэзии. Поэт, приобщившись к этой стихии, стремится передать шум океана, донести до других звуки гармонии – так раковина, что заключает в себе отзвук величественной мелодии морской стихии, доносит ее до того, кто захочет вслушаться. Обращение к ночи, как к океану, мы найдем и у поэта – современника Цветаевой – О. Мандельштама. В стихотворении “Раковина” он писал:

Быть может, я тебе не нужен,

Ночь; из пучины мировой,

Как раковина без жемчужин,

Я выброшен на берег твой.

Героиня стихотворения Цветаевой тоже помнит о возможности раствориться в этом океане, потонуть в ночи, слиться с ней: “Ночь! Я уже нагляделась в зрачки человека! / Испепели меня, черное солнце – ночь!” Она готова отречься от былых привязанностей (“Я уже нагляделась в зрачки человека!”), признав над собой владычество “праматери песен”.

Отдавая себя во власть “черному солнцу” – ночи, героиня отдает себя во власть могучей и грозной творческой стихии. И именно бессонница помогает героине сделать важнейший нравственный выбор. Это сознательный выбор в пользу непокоя, в том числе и поэтического – непрестанного горения души.

Источник

Çíà÷åíèå òåìû áåññîííèöû â ëèðèêå Öâåòàåâîé. Îäèíî÷åñòâî â íî÷è êàê âîçìîæíîñòü îòðåøèòüñÿ îò îáûäåííîñòè, ñîïðèêîñíóòüñÿ ñ çàïðåäåëüíûì è âå÷íûì. Ìîòèâû ïóòè è ïðèìèðåíèÿ â òâîð÷åñòâå ïîýòà. Îòíîøåíèå öâåòàåâñêîé ãåðîèíè ê ìàãèè ñíà è åãî ïðîðî÷åñòâàì.

Ñòóäåíòû, àñïèðàíòû, ìîëîäûå ó÷åíûå, èñïîëüçóþùèå áàçó çíàíèé â ñâîåé ó÷åáå è ðàáîòå, áóäóò âàì î÷åíü áëàãîäàðíû.

Ðàçìåùåíî íà https://allbest.ru

Ðåñïóáëèêàíñêèé òóð

Âñåðîññèéñêîãî îòêðûòîãî êîíêóðñà íàó÷íî-èññëåäîâàòåëüñêèõ, èçîáðåòàòåëüñêèõ è òâîð÷åñêèõ ðàáîò îáó÷àþùèõñÿ «Íàöèîíàëüíîå Äîñòîÿíèå Ðîññèè»

ÌÎÓ «Õîðèíñêàÿ ñðåäíÿÿ îáùåîáðàçîâàòåëüíàÿ øêîëà ¹1

Òâîð÷åñêàÿ ðàáîòà

Íàïðàâëåíèå: ëèòåðàòóðîâåäåíèå

Íàçâàíèå: Ìíîãîçíà÷íîñòü ïîíÿòèé «ñîí» è «áåññîííèöà» â òâîð÷åñòâå Ì.È. Öâåòàåâîé

Àâòîð: Õàãîåâà Àðþíà

Ðóêîâîäèòåëü:

ó÷èòåëü ðóññêîãî ÿçûêà è ëèòåðàòóðû

Ïîäîáàøèíà Ì.Í.,

2009

Ââåäåíèå

Ñðåäè ñàìûõ çàìå÷àòåëüíûõ èìåí â ðóññêîé ïîýçèè äâàäöàòîãî âåêà ìû ñïðàâåäëèâî íàçûâàåì èìÿ Ìàðèíû Öâåòàåâîé.

Öâåòàåâà ïðèíàäëåæèò ê òåì õóäîæíèêàì, ÷åé âêëàä â ìèðîâóþ ëèòåðàòóðó åù¸ ïðåäñòîèò îöåíèòü âî âñåé ïîëíîòå íå òîëüêî ÷èòàòåëÿì, íî è èññëåäîâàòåëÿì.

Ìîùü òâîð÷åñòâà Ìàðèíû Öâåòàåâîé, ìàñøòàáíîñòü å¸ äàðîâàíèÿ, âåðíåå ñêàçàòü, ãåíèàëüíîñòè òîëüêî íà÷èíàþò îñîçíàâàòüñÿ ïî-íàñòîÿùåìó. Íûíå îòêðûâàþòñÿ øèðîêèå âîçìîæíîñòè äëÿ çíàêîìñòâà ñî âñåì å¸ òâîð÷åñêèì íàñëåäèåì.

Öâåòàåâà âñòóïèëà â ëèòåðàòóðó íà ðóáåæå âåêîâ – â ïåðåëîìíóþ ýïîõó, ñ å¸ âñå áîëåå ñãóùàâøåéñÿ àòìîñôåðîé ïðåäãðîçüÿ, â ýïîõó, ïðåäâåùàâøóþ, êàê ñêàçàë Àëåêñàíäð Áëîê, «íåñëûõàííûå ïåðåìåíû, íåâèäàííûå ìÿòåæè».

Öâåòàåâîé äåéñòâèòåëüíî ñóæäåíî áûëî ñòàòü ëåòîïèñöåì ñâîåé ýïîõè.

Òåìà áåññîííèöû â òâîð÷åñòâå Öâåòàåâîé

Â «Òîëêîâîì ñëîâàðå» ïîä ðåäàêöèåé Ñ.È.Îæåãîâà ñëîâî «áåññîííèöà» èìååò îäíî çíà÷åíèå – «áîëåçíåííîå îòñóòñòâèå, íàðóøåíèå ñíà». Öâåòàåâà âêëàäûâàåò â ýòî ïîíÿòèå íåñêîëüêî èíîé ñìûñë.

Áåññîííîñòü – âàæíåéøåå ñâîéñòâî å¸ ëèðè÷åñêîé ãåðîèíè, íåîòúåìëåìàÿ ñîñòàâëÿþùàÿ å¸ äóõîâíîé æèçíè. Â ôèëîñîôñêîé ñèñòåìå Öâåòàåâîé Áåññîííîñòü îçíà÷àåò «ðàñòðåâîæåííîñòü» äóõà, íå çíàþùåãî áåçðàçëè÷èÿ, àïàòèè, «ñíà», â ïðîòèâîâåñ ðàâíîäóøèþ, ýòî âå÷íûé âûçîâ âñåìó íåïîäâèæíîìó, îöåïåíåëîìó, çàñòûâøåìó â ñâîåì ðàçâèòèè, âûçîâ ìèðó, « ãäå íàè÷åðíåéøåé – ñåð!», ãîòîâíîñòü ê ïîäâèãó.

Áåññîííèöå Öâåòàåâà ïîñâÿòèëà öèêë ñòèõîòâîðåíèé, íàïèñàííûõ â 1916 ãîäó. Áåññîííèöà äëÿ öâåòàåâñêîé ãåðîèíè – æèâîå ñóùåñòâî, îíà ïðèõîäèò ê íåé â îáðàçå æåíùèíû. Ïðèõîäèò, ÷òîáû îñóäèòü è äàæå íàêàçàòü: áåññîííèöà íàëîæèëà êëåéìà íà ãëàçà «ìó÷åíèöû»:

Îáâåëà ãëàçà êîëüöîì

Òåíåâûì – áåññîííèöà.

Îïëåëà ìíå ãëàçà áåññîííèöà

Òåíåâûì âåíöîì.

Íî çà ÷òî? Áåññîííèöà îáâèíÿåò ãåðîèíþ â èäîëîïîêëîííè÷åñòâå. Íî êîìó ïîêëîíÿåòñÿ îíà? Ïîýçèè, íî÷è, à ìîæåò áûòü, åé, áåññîííèöå? Öâåòàåâñêàÿ ãåðîèíÿ çâàëà å¸, «êëèêàëà – è íàêëèêàëà»: áåññîííèöà – åäèíñòâåííîå ñóùåñòâî íà ñâåòå, ñïîñîáíîå ïîíÿòü è ïðîñòèòü å¸, ðàçäåëèòü ñ íåé âñå ðàäîñòè è ãîðåñòè. Áåññîííèöà ñìåíÿåò ãíåâ íà ìèëîñòü, â å¸ ñëîâàõ çâó÷èò ìàòåðèíñêàÿ íåæíîñòü:

Ñïè, ïîäðóæåíüêà

Íåóãîìîííàÿ,

Ñïè, æåì÷óæèíêà,

Ñïè, áåññîííàÿ.

Áåññîííèöà â öâåòàåâñêèõ ñòèõàõ – «ïîäðóæåíüêà», ïîìîùíèöà, ñîó÷àñòíèöà. Áåññîííèöà îáëåã÷àåò âñå ñòðàäàíèÿ ãåðîèíè, äàæå ñìåðòü èç å¸ ðóê ïðèíÿòü – áëàæåíñòâî:

Âîò è ðàçëó÷åíû –

Íåðàçëó÷íûå.

Âîò è âûïóùåíû èç ðóê –

Òâîè ðó÷åíüêè.

Âîò òû è îòìó÷èëàñü,

Ìèëàÿ ìó÷åíèöà.

Îáùåíèå ñ áåññîííèöåé ëèøàåò öâåòàåâñêóþ ãåðîèíþ ñèë, íî îñòàâëÿåò ïîñëå ñåáÿ ñ÷àñòëèâîå, íåçåìíîå îùóùåíèå ñîïðèêîñíîâåíèÿ ñ ÷åì-òî çàïðåäåëüíûì, èñòèííûì, âå÷íûì:

Ïîñëå áåññîííîé íî÷è ñëàáååò òåëî,

Ìèëûì ñòàíîâèòñÿ è íå ñâîèì, – íè÷üèì,

Â ìåäëåííûõ æèëàõ åù¸ çàíûâàþò ñòðåëû –

È óëûáàåøüñÿ ëþäÿì, êàê ñåðàôèì.

Âî âðåìÿ áåññîííèöû ñ ãåðîèíåé ñëó÷èëîñü íå÷òî òàêîå, ÷òî èçìåíèëî å¸, ñäåëàëî íå ïîõîæåé íà îñòàëüíûõ ëþäåé. «Êëåéìà», ïîñòàâëåííûå åé áåññîííèöåé, ïðèîáðåëè çîëîòèñòûé îòòåíîê ñâÿòîñòè, à ëèê å¸ ñòàë ñâåòëåå è ïðåêðàñíåå:

Íåæíî ñâåòëåþò ãóáû, è òåíü çîëî÷å

Âîçëå çàïàâøèõ ãëàç. Ýòî íî÷ü çàæãëà

Ýòîò ñâåòëåéøèé ëèê, – è îò òåìíîé íî÷è

Òîëüêî îäíî òåìíååò ó íàñ – ãëàçà.

Áåññîííèöà ïðåäñòàåò ïåðåä ÷èòàòåëåì âî ìíîæåñòâå îáëèêîâ. Íåèçìåííî – îíà «âå÷íàÿ ñïóòíèöà» ëèðè÷åñêîé ãåðîèíè. Èìåííî áåññîííèöà äàåò ãåðîèíå âîçìîæíîñòü óéòè â ñâîé, îñîáûé ìèð, îòðåøèòüñÿ îò îáûäåííîñòè, îñòàòüñÿ íàåäèíå ñ ñîáîé, îòðèíóâ òùåòó è ñóåòíîñòü äíÿ. Îíà ïîìîãàåò ãåðîèíå îáðåñòè íîâûé âçãëÿä íà áûòèå.

Áåññîííèöà äèêòóåò ãåðîèíå ñâîè çàêîíû, îáÿçûâàÿ å¸ áûòü ëè÷íîñòüþ, âûñòóïàåò íåêèì êàòàëèçàòîðîì ðàçâèòèÿ å¸ èíäèâèäóàëüíîñòè. Îñòàíîâèìñÿ íà îäíîì ñòèõîòâîðåíèè èç öèêëà:

Ñåãîäíÿ íî÷üþ ÿ îäíà â íî÷è –

Áåññîííàÿ, áåçäîìíàÿ ÷åðíèöà!

Ýòà ñàìîõàðàêòåðèñòèêà âåñüìà ïîêàçàòåëüíà: îäèíîêàÿ (áåç ñïóòíèêà), áåññîííàÿ (áåç ñíà), áåçäîìíàÿ (áåç äîìà). Îíà, òåì íå ìåíåå, íå îùóùàåò ñåáÿ íåñ÷àñòíîé è îáäåëåííîé. Åé âåäîìà îñîáàÿ ðàäîñòü:

Ñåãîäíÿ íî÷üþ ó ìåíÿ êëþ÷è

Îò âñåõ âîðîò åäèíñòâåííîé ñòîëèöû!

Îíà ÷óâñòâóåò ñåáÿ âëàäåëèöåé òåõ ñîêðîâèù, êîòîðûå íåäîñòóïíû äðóãèì. «Êëþ÷è îò âñåõ âîðîò» – çäåñü ñèìâîë äîñòóïà ê òàéíàì íå òîëüêî «åäèíñòâåííîé ñòîëèöû», íî è ïîäñïóäíîé, ñîêðîâåííîé æèçíè ÷åëîâå÷åñêîé äóøè.

Îíà ñ÷àñòëèâà òåì, ÷òî ãîðîä â ýòó ïîðó ñëîâíî ïðèíàäëåæèò åé îäíîé, è ïðèçâàíà îáåðåãàòü è õðàíèòü åãî ñîêðîâèùà, ñëóæèòü åìó. Ìîòèâ ñàìîîòâåðæåííîãî, ñàìîîòðå÷åííîãî ñëóæåíèÿ ïîä÷åðêíóò è ñëîâîì «÷åðíèöà» – ìîíàõèíÿ. Äëÿ «áåçäîìíîé ÷åðíèöû» ãîðîä – äîì.

Â ñòèõîòâîðåíèè ïðèñóòñòâóåò è âàæíûé äëÿ öâåòàåâñêîãî òâîð÷åñòâà ìîòèâ ïóòè. Â äàííîì ñëó÷àå ýòî ïóòü ïîçíàíèÿ è ñàìîïîçíàíèÿ. Èìåííî áåññîííèöà ïîáóæäàåò ãåðîèíþ âñòóïèòü íà ýòîò ïóòü: «Áåññîííèöà ìåíÿ òîëêíóëà â ïóòü». Áåññîííèöà æå ïðîáóæäàåò è ïðîÿñíÿåò â äóøå ãåðîèíè ñàìûå âûñîêèå è ñâåòëûå ÷óâñòâà – îò âîñõèùåíèÿ êðàñîòîé Êðåìëÿ («Î, êàê æå òû ïðåêðàñåí, òóñêëûé Êðåìëü ìîé!») äî íåæíîñòè è ëþáâè êî âñåìó ìèðó. Áëàãîãîâåíèå è ëþáîâü êî âñåé çåìëå:

Ñåãîäíÿ íî÷üþ ÿ öåëóþ â ãðóäü –

Âñþ êðóãëóþ âîþþùóþ çåìëþ!

Òàêèì îáðàçîì, áåññîííèöà, «òîëêíóâ» ãåðîèíþ â ïóòü, ðàñïàõèâàåò ïåðåä íåé ãîðèçîíò. Îáîñòðÿÿ ÷óâñòâî ïðè÷àñòíîñòè ê ñâÿòûíå «íåðóêîòâîðíîãî ãðàäà», áåññîííèöà çàñòàâëÿåò ãåðîèíþ ñ êðåìë¸âñêîãî õîëìà ìûñëåííî îêèíóòü âçîðîì íåîãëÿäíûå äàëè. Òàê âîçíèêàåò â äóøå ãåðîèíè ñòðåìëåíèå âíåñòè óìèðîòâîðåíèå â æèçíü ñòðàäàþùåé «âîþþùåé çåìëè». Áåññîííèöà ïðåäåëüíî îáîñòðÿåò âñå îùóùåíèÿ ãåðîèíè:

Âçäûìàþòñÿ íå âîëîñû – à ìåõ,

È äóøíûé âåòåð ïðÿìî â äóøó äóåò.

Ýïèòåò «äóøíûé» íåñåò çäåñü äâîéíóþ íàãðóçêó. Âî-ïåðâûõ, ñ åãî ïîìîùüþ «ðèôìóþòñÿ» ñìûñë è çâó÷àíèå ñîñåäíèõ ñëîâ: «äóøíûé âåòåð» – «â äóøó». Âî-âòîðûõ, îí ïîä÷åðêèâàåò íåñòåðïèìóþ, íåâîîáðàçèìóþ ãëóáèíó ïðîíèêíîâåíèÿ âíåøíåãî ìèðà âî âíóòðåííèé. Îòêðûòîñòü, ðàñïàõíóòîñòü äóøè ãåðîèíè òàêîâû, ÷òî «âåòåð ïðÿìî â äóøó äóåò». Îí ïðîíèêàåò âíóòðü âñåãî ñóùåñòâà.

Ãîðîä â ñòèõîòâîðåíèè íå òîëüêî îïðåäåëåííàÿ ãåîãðàôè÷åñêàÿ òî÷êà – Ìîñêâà, íî è ñàìà äóøà ãåðîèíè. Ýòî ïóòåøåñòâèå â íî÷è äëÿ íå¸ åùå è ïóòåøåñòâèå ïî óëèöàì è ïëîùàäÿì ñâîåãî áåñïðåäåëüíîãî âíóòðåííåãî ìèðà. È ïîñêîëüêó, ïî óáåæäåíèþ Öâåòàåâîé, äóøà â íî÷è âñåãäà âûðàñòàåò, ãåðîèíÿ íàõîäèò â ñåáå ñèëû ïîäíÿòüñÿ íàä âñåì è âñåìè, à, ïîäíÿâøèñü, âñåõ ïîæàëåòü (âñåõ – íåçàâèñèìî îò òîãî ñ÷àñòëèâû îíè èëè íåò):

Ñåãîäíÿ íî÷üþ ÿ æàëåþ âñåõ,

Êîãî æàëåþò è êîãî öåëóþò.

Ñîáñòâåííîå îäèíî÷åñòâî íè÷óòü íå îæåñòî÷àåò ãåðîèíþ, íå ðàçâîäèò å¸ ñ ìèðîì. Íàïðîòèâ, ïî ìåðå ïðîõîæäåíèÿ «áåññîííîé ÷åðíèöåé» ñâîåãî ïóòè, ïî ìåðå òîãî, êàê å¸ äóøîé îâëàäåâàåò ïðåëåñòü íî÷è, âîçâûøåííàÿ êðàñîòà îêðóæàþùåãî, â ñåðäöå å¸ âîçíèêàåò è êðåïíåò ñòîëü æå ïðåêðàñíîå ñîñòðàäàòåëüíîå ÷óâñòâî ëþáâè. Ïðè÷åì ýòà ëþáîâü â íàðîäíîì ïîíèìàíèè – ëþáîâü-æàëîñòü. Òàêîé ïóòü áëàãîäàðÿ áåññîííèöå ïðîõîäèò å¸ äóøà – îò ïðèìèðÿþùåãî ïîöåëóÿ ëþáâè âñåé çåìëå äî íåæíîñòè êî âñåì ëþäÿì – ðàçíûì ïî ñóäüáå, íî åäèíûì â ñâîåé çåìíîé äîëå. Ýòîò ìîòèâ ïðèìèðåíèÿ, ìå÷òà î ãàðìîíèè âîçíèêàëè è ðàíüøå â öâåòàåâñêîé ëèðèêå. Âîò ñòðîêè èç ñòèõîòâîðåíèÿ 1915 ãîäà:

ß çíàþ ïðàâäó! Âñå ïðåæíèå ïðàâäû – ïðî÷ü!

Íå íàäî ëþäÿì ñ ëþäüìè íà çåìëå áîðîòüñÿ!

Ìíîãèì ïîýòàì ðàçíûõ âðåìåí âèäåëàñü êàðòèíà ãðÿäóùåãî óìèðîòâîðåíèÿ: «êîãäà íàðîäû, ðàñïðè ïîçàáûâ,/Â ñ÷àñòëèâóþ ñåìüþ ñîåäèíÿòñÿ» (Ïóøêèí); «êîãäà ïî âñåé ïëàíåòå/ Ïðîéäåò âðàæäà ïëåìåí: èñ÷åçíåò ëîæü è ãðóñòü»(Åñåíèí). Öâåòàåâñêàÿ ãåðîèíÿ ïîíèìàåò: ýòè âðåìåíà íèêîãäà íå íàñòóïÿò, åñëè ëþäè íå íàó÷àòñÿ ñîñòðàäàòü äðóã äðóãó, åñëè íå ïðîíèêíóòñÿ àêòèâíûì ñòðåìëåíèåì ê äåÿòåëüíîìó äîáðó. Å¸ ñîáñòâåííàÿ äóøà â ñïîñîáíîñòè ëþáèòü âûðàñòàåò äî ñàìîîòðå÷åíèÿ.

Áåññîííîñòü â öâåòàåâñêîé ëèðèêå íå òîëüêî ñâîéñòâî äóøè, íî è ñïîñîá ñóùåñòâîâàíèÿ â ìèðå. Îá ýòîì – äåñÿòîå ñòèõîòâîðåíèå öèêëà. Ãåðîèíÿ, èäÿ ïî íî÷íîìó ãîðîäó, âèäèò â íåì äðóãèõ íå ñïÿùèõ:

Âîò îïÿòü îêíî,

Ãäå îïÿòü íå ñïÿò.

Ãîðÿùåå â íî÷è îêíî – çíàê ÷üåé-òî áåññîííîñòè. ×òî áû íè áûëî çà íèì – ðàäîñòü ëè, ãîðå, îäèíî÷åñòâî, ñ÷àñòüå ëþáâè, – òàêîå îêíî, ïîä÷åðêèâàåò àâòîð, âñåãäà çíàê ÷åãî-òî âàæíîãî â ñóäüáàõ ëþäåé. Êàê íåêèé ñèãíàë â áåñêðàéíåì îêåàíå òåìíîòû, îíî âñåãäà ãðîìêî çâó÷èò â íî÷íîì ìðàêå. Óäà÷íî íàéäåíî çäåñü àâòîðîì ñëîâî «êðèê»:

Êðèê ðàçëóê è âñòðå÷ –

Òû, îêíî â íî÷è!

«Ðàçëóêè» è «âñòðå÷è», âðûâàÿñü â ðîâíîå òå÷åíèå æèçíè, äèêòóþò ñâîè çàêîíû, çàâîäÿò ñâîé ðàñïîðÿäîê, ïîä÷èíÿþùèéñÿ ëèøü ïðèõîòëèâîé ëîãèêå ðàññòàâàíèé è óçíàâàíèé.

È ýòî çíà÷èò, ÷òî äëÿ áåññîííûõ ëþäåé íå ìîæåò áûòü è ðå÷è î òèõîì, áåçìÿòåæíîì, áåñòðåâîæíîì áûòèè:

Íåò è íåò óìó

Ìîåìó – ïîêîÿ.

È â ìîåì äîìó

Çàâåëîñü òàêîå.

Áåññîííîñòü äëÿ ãåðîèíè – ñïîñîá íå òîëüêî æèçíåííîãî, íî è òâîð÷åñêîãî ñóùåñòâîâàíèÿ. Îá ýòîì ãîâîðèòñÿ â äðóãîì ñòèõîòâîðåíèè öèêëà, ãäå ãåðîèíÿ îáðàùàåòñÿ ê íî÷è, ñëàãàÿ åé íåêèé òîðæåñòâåííî çâó÷àùèé ÿçû÷åñêèé ãèìí:

×åðíàÿ, êàê çðà÷îê, êàê çðà÷îê, ñîñóùàÿ

Ñâåò – ëþáëþ òåáÿ, çîðêàÿ íî÷ü.

«Ñîñóùàÿ ñâåò» – âïèòûâàþùàÿ ñâåò, ïðåîáðàæàþùàÿ åãî. Íî÷ü äîðîãà åé êàê èñòî÷íèê òâîð÷åñêîãî âäîõíîâåíèÿ, «ïðàìàòåðü ïåñåí». Íî÷ü íàäåëåíà ìîãó÷åé âëàñòüþ: â å¸ «äëàíè óçäà ÷åòûðåõ âåòðîâ». Îíà âëàäû÷åñòâóåò è íàä îáû÷íûìè âåòðàìè, è íàä ñòèõèÿìè ïîýçèè. Ñåáÿ ãåðîèíÿ âèäèò ëèøü ïîä÷èíåííîé ýòîé ïîâåëèòåëüíèöå:

Êëè÷à òåáÿ, ñëàâîñëîâÿ òåáÿ, ÿ òîëüêî

Ðàêîâèíà, ãäå åù¸ íå óìîëê îêåàí.

Óïîäîáëåíèå íî÷è îêåàíó âûçûâàåò àññîöèàöèþ ñ òþò÷åâñêèìè ñòðîêàìè èç ñòèõîòâîðåíèÿ «Êàê îêåàí îáúåìëåò øàð çåìíîé»:

È ìû ïëûâåì, ïûëàþùåé áåçäíîé

Ñî âñåõ ñòîðîí îêðóæåíû.

Â öâåòàåâñêîì ñòèõîòâîðåíèè íî÷ü ìûñëèòñÿ ïðåæäå âñåãî êàê Îêåàí Ïîýçèè. Ïîýò, ïðèîáùèâøèñü ê ýòîé ñòèõèè, ñòðåìèòñÿ ïåðåäàòü øóì îêåàíà, äîíåñòè äî äðóãèõ çâóêè ãàðìîíèè – òàê ðàêîâèíà, ÷òî çàêëþ÷àåò â ñåáå çâóê âåëè÷åñòâåííîé ìåëîäèè ìîðñêîé ñòèõèè, äîíîñèò å¸ äî òîãî, êòî çàõî÷åò âñëóøàòüñÿ.

Ãåðîèíÿ ñòèõîòâîðåíèÿ Öâåòàåâîé ðàñòâîðÿåòñÿ â ýòîì îêåàíå, òîíåò â íî÷è, ñëèâàåòñÿ ñ íåé:

Íî÷ü! ß óæå íàãëÿäåëàñü â çðà÷êè ÷åëîâåêà!

Èñïåïåëè ìåíÿ, ÷åðíîå ñîëíöå – íî÷ü!

Îíà ãîòîâà îòðå÷üñÿ îò áûëûõ ïðèâÿçàííîñòåé («ß óæå íàãëÿäåëàñü â çðà÷êè ÷åëîâåêà!»), ïðèçíàâ íàä ñîáîé âëàäû÷åñòâî «ïðàìàòåðè ïåñåí».

Îòäàâàÿ ñåáÿ âî âëàñòü «÷åðíîìó ñîëíöó» – íî÷è, ãåðîèíÿ îòäàåò ñåáÿ âî âëàñòü ìîãó÷åé è ãðîçíîé òâîð÷åñêîé ñòèõèè. È èìåííî áåññîííèöà ïîìîãàåò ãåðîèíå ñäåëàòü âàæíåéøèé íðàâñòâåííûé âûáîð. Ýòî ñîçíàòåëüíûé âûáîð â ïîëüçó íåïîêîÿ, â òîì ÷èñëå è ïîýòè÷åñêîãî – íåïðåñòàííîãî ãîðåíèÿ äóøè.

È, íàêîíåö, áåññîííèöà âûñòóïàåò äëÿ öâåòàåâñêîé ãåðîèíè â ðîëè çìåÿ-èñêóñèòåëÿ (ïîñëåäíåå ñòèõîòâîðåíèå öèêëà, íàïèñàííîå â 1921 ãîäó): îíà ïðåäëàãàåò åé èñïèòü èç çàâåòíîãî êóáêà. Òîãäà ãåðîèíå îòêðîåòñÿ íåâåäîìîå, îíà èñïûòàåò «ñòðàñòíåéøóþ» èç ñòðàñòåé. Îíà îáðåò¸ò «óñòîé», «ïîêîé», è äàæå ñìåðòü å¸ áóäåò «âàæíåéøåé»:

Ìèð áåç âåñòè ïðîïàë. Â íèãäå –

Çàòîïëåííûå áåðåãà

– Ïåé, ëàñòî÷êà ìîÿ! Íà äíå

Ðàñòîïëåííûå æåì÷óãà

Êàê è áåññîííèöà, Ñîí äëÿ öâåòàåâñêîé ãåðîèíè – îäóøåâëåííîå ñóùåñòâî. Ñâîèì âñåâèäÿùèì îêîì îí ïðîíèêàåò âî âñå òàéíûå óãîëêè äóøè. Êðîìå òîãî, ñîí äëÿ ãåðîèíè – è íåêîå òåàòðàëüíîå äåéñòâî:

Â ïîñòåëü èäó, êàê â ëîæó:

Çàòåì, ÷òîá âèäåòü ñíû.

Â òî æå âðåìÿ ãåðîèíÿ ïðåäîñòåðåãàåò:

Íå äîâåðÿé ïåðèíàì:

Ñ ñóãðîáàìè â ðîäñòâå!

Ñóãðîáû äëÿ íå¸ – íè÷òî îïàñíîå, íåèçâåñòíîå, îáìàííîå. Å¸ íå ñòðàøèò íè÷òî:

Â ïîñòåëü èäó, – êàê â ïðîïàñòü:

Ïåðèíû – áåç ïåðèë!

Äëÿ öâåòàåâñêîé ãåðîèíè ñîí â îðåîëå ñâÿòîñòè, (ìîæåò áûòü, è âå÷íûé) ñíèìàåò íàêàçàíèÿ, êëåéìà, íàëîæåííûå áåññîííèöåé:

Ñîí – ñâÿò,

Âñå – ñïÿò.

Âåíåö – ñíÿò.

Ñîí äëÿ íå¸ – íåêèé äâîéíèê, âîïëîùåíèå å¸ äóøè:

Ñêàæó òåáå, ÷òî ÿ – íå ÷åëîâåê,

À òîëüêî ñîí, êîòîðûé òîëüêî ñíèòñÿ.

Ìàãèÿ ñíà íàñòîëüêî ñèëüíà, ÷òî òîëüêî âî ñíå õóäîæíèêó îòêðûâàþòñÿ âñå òàéíû òâîð÷åñòâà è áûòèÿ:

Ìû ñïèì – è âîò, ñêâîçü êàìåííûå ïëèòû,

Íåáåñíûé ãîñòü â ÷åòûðå ëåïåñòêà.

Î ìèð, ïîéìè! Ïåâöîì – âî ñíå – îòêðûòû

Çàêîí çâåçäû è ôîðìóëà öâåòêà.

Îäíî èç ñòèõîòâîðåíèé Öâåòàåâîé òàê è íàçûâàåòñÿ – «Ñîí»:

Âðûëàñü, çàáûëàñü – è âîò êàê ñ òûñÿ÷å-

ôóòîâîé ëåñòíèöû áåç ïåðèë.

Ñ õèùíîñòüþ ñëåäîâàòåëÿ è ñûùèêà

Âñå ìîè òàéíû – ñîí ïåðåðûë.

Ñîïêè – êàçàëîñü áû, ïðî÷íî çàìåðëè –

Íå äîâåðÿéòå ñìåðòÿì ñòðàñòåé!

Çîðêî – êàê ñëåäîâàòåëü ïî êàìåðå

Ñåðäöà – ðàñõàæèâàåò Ìîðôåé.

Âû! Ñîáèðàòåëüíîå óáîæåñòâî!

Íå îáðûâàþùèåñÿ ñ êðûø!

Çíàëè áû, êàê, íà ïåðèëàõ ë¸æà÷è

Ïðåîáðàæàåøüñÿ è ïàðèøü!

Ðóõàåøü! Êàê ñêîðëóïîþ òðåñíóâøåé

Îäð ñ åãî ãðóçîì ìóæåé è æ¸í.

Çîðêî – êàê ëåò÷èê íàä âðàæüåé ìåñòíîñòüþ

Ñïÿùåþ – íàä äóøîé ñîí.

Òåëî, ÷òî âñå ñâîè äâåðè çàïåðëî –

Òùåòíî! – Óæ ÿäðà ïîþò âäîëü æèë.

Ñ òî÷íîñòüþ ñáèðà è îïåðàòîðà

Âñå ìîè òàéíû – ñîí ïåðåðûë!

Âñêðûòà! Íè ùåëêè â ðàéêå, ïîä êóïîëîì,

Ãäå áû óêðûòüñÿ îò âåùèõ ãëàç

Ñîáñòâåííûõ. Äóõîâíèêîì ïîäêóïëåííûì

Âñå ìîè òàéíû – ñîí ïåðåòðÿñ!

Ñòèõîòâîðåíèå ïîñòðîåíî êàê ðàññêàç íå î êîíêðåòíîì óâèäåííîì ñíå, à îá îòíîøåíèÿõ ìåæäó «ñïÿùèì» ñîçíàíèåì è «áîäðñòâóþùèì» ïîäñîçíàíèåì: ìåæäó òåì, ÷òî ÷åëîâåê çíàåò èëè õî÷åò çíàòü î ñåáå, è òåì, î ÷åì ñìóòíî äîãàäûâàåòñÿ; ìåæäó òåì, ÷òî îí ãîòîâ ïðèçíàòü «ñâîèì» è òåì, ÷òî ñòðàøèòñÿ â ñåáå ðàçãëÿäåòü.

Ñ òî÷êè çðåíèÿ îáû÷íûõ ïðåäñòàâëåíèé è ñîãëàñíî ïîýòè÷åñêîé òðàäèöèè, ñîí äàðóåò äóøå îòäûõ, âðà÷óåò è ñìèðÿåò, ñíèìàåò ïðîòèâîðå÷èå ìåæäó æåëàåìûì è âîçìîæíûì. Äðóãàÿ åãî «ìèôîïîýòè÷åñêàÿ» ôóíêöèÿ – ïðåäñêàçûâàíèå èëè ïðîðî÷åñòâî, «ïîäñêàçêà» î áëèæàéøåì áóäóùåì. Ñîí â ñòèõîòâîðåíèè Öâåòàåâîé íàäåëÿåòñÿ èíûìè êà÷åñòâàìè – èùåéêè, ñóäåáíîãî èñïîëíèòåëÿ («ñáèð») è ðàçâåä÷èêà («ëåò÷èê íàä âðàæüåé ìåñòíîñòüþ»). Â äàëüíåéøåì ýòîò ñèìâîë ñíà-ñëåäîâàòåëÿ íå ìåíÿåòñÿ, íî îáðàñòàåò óòî÷íÿþùèìè èíîñêàçàíèÿìè. Êàæäàÿ ñòðîôà (êðîìå òðåòüåé) äîáàâëÿåò ýòîìó îáðàçó íîâóþ ãðàíü – íîâóþ àññîöèàöèþ ïî ñõîäñòâó.

Îêàçûâàåòñÿ, ðàññëåäîâàíèå, ïðîâîäèìîå «ñíîì», íå ÷òî èíîå, êàê ñâåò ñîáñòâåííîé ñîâåñòè. Ñîí – ýòî ñôåðà ñàìîãî òàéíîãî, ñàìîãî ñîêðîâåííîãî â äóøå, îí îòðàæàåò âíóòðåííåå è íåðàçëîæèìîå «ÿ» ëèðè÷åñêîé ãåðîèíè. Ñîí-äóõîâíèê ðàçãëàøàåò «òàéíó èñïîâåäè» ãåðîèíè, íî ïðè ýòîì íå íàðóøàåò ïðàâèë â îòíîøåíèÿõ ìåæäó èñïîâåäíèêîì è èñïîâåäóåìîé, ïîòîìó ÷òî ðàñêðûâàåò îí ýòó òàéíó ñàìîé ãåðîèíå.

Çàêëþ÷åíèå

Â êîíöå ñâîåé ðàáîòû õîòåëîñü áû ñêàçàòü, ÷òî Ìàðèíà Öâåòàåâà âåëèêèé ïîýò. Îíà âûíåñëà âñå óäàðû ñóäüáû è ïðîøëà ÷åðåç âñþ æèçíü ñ ãîðäî ïîäíÿòîé ãîëîâîé. öâåòàåâà áåññîííèöà ëèðèêà

ß ïîëíîñòüþ ñîãëàñíà ñ âûñêàçûâàíèÿìè È. Áðîäñêîãî: «Öâåòàåâà – ïîýò áûëà òîæäåñòâåííà Öâåòàåâîé – ÷åëîâåêó; ìåæäó ñëîâîì è äåëîì, ìåæäó èñêóññòâîì è ñóùåñòâîâàíèåì, äëÿ íå¸ íå ñòîÿëî íè çàïÿòîé, íè äàæå òèðå: Öâåòàåâà ñòàâèëà òàì çíàê ðàâåíñòâà. Îòñþäà ñëåäóåò ÷òî ðàçâèâàåòñÿ íå ìàñòåðñòâî, à äóøà».

Òâîð÷åñêèé îáëèê Öâåòàåâîé íåîáû÷àéíî ìíîãîãðàíåí: ñàìîáûòíûé ïîýò è íåîæèäàííûé ïðîçàèê, îðèãèíàëüíûé äðàìàòóðã è òîíêèé ìåìóàðèñò, èññëåäîâàòåëü ëèòåðàòóðû è ãëóáîêèé, ïàðàäîêñàëüíûé ìûñëèòåëü. Èñòîêè òàêîé òâîð÷åñêîé ìíîãîïëàíîâîñòè, íåñîìíåííî, â å¸ ÿðêîé èíäèâèäóàëüíîñòè. Ïîýò îò ðîæäåíèÿ, îíà áûëà íàäåëåíà ïûòëèâûì óìîì, íåóñòàííî îñâàèâàâøèì âñ¸ íîâûå âûñîòû, ñòðàñòíûì, «áåçìåðíûì ñåðäöåì», íåóòîìèìîé ïîòðåáíîñòüþ ëþáèòü, æàäíûì, íèêîãäà íå óãàñàâøèì èíòåðåñîì ê æèçíè è ê ëþäÿì. Åé áûëî äàíî ãëóáèííîå ïîíèìàíèå èñòîðè÷åñêèõ ñóäåá Ðîññèè è ìèðà.

È Öâåòàåâà, êàê è å¸ ëèðè÷åñêàÿ ãåðîèíÿ, íèêîãäà íå çíàëà ïîêîÿ. Îíà âûõîäèëà íàâñòðå÷ó âñåì âåòðàì, âñåì âüþãàì è áóðÿì íàñòîÿùåãî è ãðÿäóùåãî.

È ìíå êàæåòñÿ, òðóäíî íå ñîãëàñèòüñÿ ñ ìíåíèåì Àííû Ñààêÿíö: « Ìû äîëãî åù¸ ìíîãîìó áóäåì ó÷èòüñÿ ó ïîýòà è ïðîçàèêà Ìàðèíû Öâåòàåâîé; è, êîíå÷íî, â ïåðâóþ î÷åðåäü – ñîâðåìåííîé, ñìåëîé, ñâîáîäíîé, ùåäðîé ðóññêîé ðå÷è».

Ñïèñîê ëèòåðàòóðû

1. Áåëîâà Ë.À. Ìàðèíà Öâåòàåâà. Èçáðàííîå. – Ì.: Ïðîñâåùåíèå, 1989.

2. Ìàêñèìîâà Ò.Þ. Ì. È. Öâåòàåâà. Ëèðèêà. – 5-å èçä., ñòåðåîòèï. – Ì.: Äðîôà, 2003. – 128ñ.

3. Ìèõàéëîâ À. Ìàðèíà Öâåòàåâà. Ñòèõîòâîðåíèÿ. – Ì.: Äåòñêàÿ ëèòåðàòóðà, 1990.

4. Ñààêÿíö À.À. Ìàðèíà Öâåòàåâà. Ïðîçà. – Ì.: Ñîâðåìåííèê, 1989.

Ðàçìåùåíî íà Allbest.ru

…

Источник