Стихи про бессонницу ахматова

1. Творчество

Бывает так: какая-то истома;
В ушах не умолкает бой часов;
Вдали раскат стихающего грома.
Неузнанных и пленных голосов
Мне чудятся и жалобы и стоны,
Сужается какой-то тайный круг,
Но в этой бездне шепотов и звонов
Встает один, все победивший звук.
Так вкруг него непоправимо тихо,
Что слышно, как в лесу растет трава,
Как по земле идет с котомкой лихо…
Но вот уже послышались слова
И легких рифм сигнальные звоночки, —
Тогда я начинаю понимать,
И просто продиктованные строчки
Ложатся в белоснежную тетрадь.

5 ноября 1936 год, Фонтанный Дом

2.

Мне ни к чему одические рати
И прелесть элегических затей.
По мне, в стихах все быть должно некстати,
Не так, как у людей.

Когда б вы знали, из какого сора
Растут стихи, не ведая стыда,
Как желтый одуванчик у забора,
Как лопухи и лебеда.

Сердитый окрик, дегтя запах свежий,
Таинственная плесень на стене…
И стих уже звучит, задорен, нежен,
На радость вам и мне.

3. Муза

Как и жить мне с этой обузой,
А еще называют Музой,
Говорят: «Ты с ней на лугу…»
Говорят: «Божественный лепет…»
Жестче, чем лихорадка, оттреплет,
И опять весь год ни гу-гу.

4. Поэт

Подумаешь, тоже работа,—
Беспечное это житье:
Подслушать у музыки что-то
И выдать шутя за свое.

И чье-то веселое скерцо
В какие-то строки вложив,
Поклясться, что бедное сердце
Так стонет средь блещущих нив.

А после подслушать у леса,
У сосен, молчальниц на вид,
Пока дымовая завеса
Тумана повсюду стоит.

Налево беру и направо,
И даже, без чувства вины,
Немного у жизни лукавой,
И все — у ночной тишины.

5. Читатель

Не должен быть очень несчастным
И, главное, скрытным. О нет!—
Чтоб быть современнику ясным,
Весь настежь распахнут поэт.

И рампа торчит под ногами,
Все мертвенно, пусто, светло,
Лайм-лайта позорное пламя
Его заклеймило чело.

А каждый читатель как тайна,
Как в землю закопанный клад,
Пусть самый последний, случайный,
Всю жизнь промолчавший подряд.

Там все, что природа запрячет,
Когда ей угодно, от нас.
Там кто-то беспомощно плачет
В какой-то назначенный час.

И сколько там сумрака ночи,
И тени, и сколько прохлад,
Там те незнакомые очи
До света со мной говорят,

За что-то меня упрекают
И в чем-то согласны со мной…
Так исповедь льется немая,
Беседы блаженнейший зной.

Наш век на земле быстротечен
И тесен назначенный круг,
А он неизменен и вечен —
Поэта неведомый друг.

6. Последнее стихотворение

Одно, словно кем-то встревоженный гром,
С дыханием жизни врывается в дом,
Смеется, у горла трепещет,
И кружится, и рукоплещет.

Другое, в полночной родясь тишине,
Не знаю, откуда крадется ко мне,
Из зеркала смотрит пустого
И что-то бормочет сурово.

А есть и такие: средь белого дня,
Как будто почти что не видя меня,
Струятся по белой бумаге,
Как чистый источник в овраге.

А вот еще: тайное бродит вокруг —
Не звук и не цвет, не цвет и не звук,—
Гранится, меняется, вьется,
А в руки живым не дается.

Но это!.. по капельке выпило кровь,
Как в юности злая девчонка — любовь,
И, мне не сказавши ни слова,
Безмолвием сделалось снова.

И я не знавала жесточе беды.
Ушло, и его протянулись следы
К какому-то крайнему краю,
А я без него… умираю.

7. Эпиграмма

Могла ли Биче, словно Дант, творить,
Или Лаура жар любви восславить?
Я научила женщин говорить…
Но, боже, как их замолчать заставить!

8. Про стихи

Владимиру Нарбуту

Это — выжимки бессонниц,
Это — свеч кривых нагар,
Это — сотен белых звонниц
Первый утренний удар…

Это — теплый подоконник
Под черниговской луной,
Это — пчелы, это — донник,
Это — пыль, и мрак, и зной.

9.

Осипу Мандельштаму

Я над ними склонюсь, как над чашей,
В них заветных заметок не счесть —
Окровавленной юности нашей
Это черная нежная весть.
Тем же воздухом, так же над бездной
Я дышала когда-то в ночи,
В той ночи и пустой и железной,
Где напрасно зови и кричи.
О, как пряно дыханье гвоздики,
Мне когда-то приснившейся там,—
Это кружатся Эвридики,
Бык Европу везет по волнам.
Это наши проносятся тени
Над Невой, над Невой, над Невой,
Это плещет Нева о ступени,
Это пропуск в бессмертие твой.
Это ключики от квартиры,
О которой теперь ни гугу…
Это голос таинственной лиры,
На загробном гостящей лугу.

10.

Многое еще, наверно, хочет
Быть воспетым голосом моим:
То, что, бессловесное, грохочет,
Иль во тьме подземный камень точит,
Или пробивается сквозь дым.
У меня не выяснены счеты
С пламенем, и ветром, и водой…
Оттого-то мне мои дремоты
Вдруг такие распахнут ворота
И ведут за утренней звездой.

Ах, дверь не запирала я,
Не зажигала свеч,
Не знаешь, как, усталая,
Я не решалась лечь.

Смотреть, как гаснут полосы
В закатном мраке хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.

И знать, что все потеряно,
Что жизнь — проклятый ад!
О, я была уверена,
Что ты придёшь назад.

Анализ стихотворения «Белой ночью» Ахматовой

Ранняя лирика Анны Андреевны Ахматовой уже содержит потенциал ее излюбленных тем и образов, раскрывшихся с особой силой впоследствии.

Стихотворение написано в феврале 1911 года. Поэтессе в этот момент исполнилось 22 года, она едва начала публиковаться, усердно готовит к выходу дебютный сборник, не так давно вышла замуж за Н. Гумилева. Наконец, завершила обучение на Женских курсах и дважды побывала в Европе. По жанру – любовная лирика, по размеру – ямб с перекрестной рифмовкой, 3 строфы. Есть рифмы и открытые, и закрытые. Лирическая героиня – сама автор. С житейской точки зрения А. Ахматова оказалась в непростой ситуации: муж отправился в Африку, опекать ее велел своим родным, сама же она еще только искала собственный поэтический голос. Примерно за месяц до возвращения Н. Гумилева она пишет это стихотворение, полное отчаянной тоски и потерянности. Первое четверостишие начинается с междометия «ах». Затем несколько инверсий с чередой настойчивых отрицаний: не запирала, не решалась, не зажигала. «Свеч»: свечное освещение комнаты. Уже тогда – вполне себе романтический символ. Героиня борется не с бессонницей, а со сном. Она уже почти в бреду, ей все кажется, что герой вот-вот появится на пороге. Во 2 строфе героиня описывает свои дни. Она подолгу глядит (порой невидящим взглядом) на окружающую природу, «полосы заката», вздрагивает с тайной радостью, если звук чьего-то голоса вдруг до странности будет похож на голос любимого человека. Даже такая мелочь опьяняла ее. В заключительном четверостишии, построенном на контрасте, поэтесса описывает перепады своего настроения: все потеряно, но была уверена, что придешь. Парадоксальность этого утверждения подчеркивает нервную, отчаянную интонацию стихотворения. Себя она аттестует «усталой». Метафоры во 2 четверостишии. Еще одно междометие («о») в финале. Эпитет: проклятый. Название стиха отсылает не к летним белым ночам, а к белоснежной зиме, освещающей окрестности своеобразным светом. Внешне ее жизнь казалась многим неприметной, а сама она – вполне выдержанным, уверенным в себе человеком. Однако в душе ее непрестанно бушевала буря. Возмущение боролось с покорностью, одиночество с доводами рассудка. Впрочем, подобные обстоятельства помогли ей утвердиться на литературном пути, искать свою нишу, отойти от подражаний. В стихотворение лишь одно риторическое восклицание, оно подчеркивает кульминацию финала. Следует добавить, что после возвращения Н. Гумилева их семейная жизнь довольно быстро вошла в обычную колею, часто окруженную стеной непонимания и взаимных обид.

Семейная жизнь – классическая тема интимной лирики А. Ахматовой. «Белой ночью» — попытка разобраться в себе и своих чувствах.