Сон разума рождает чудовищ франсиско гойя картина
Как-то после экскурсии по выставке “Сальвадор Дали. Магическое искусство” в Манеже ко мне подошла девушка: “Прошу прощения, подскажите, здесь есть картина «Сон разума рождает чудовищ»?” Нет, и быть не может, — потому что это не картина, а офорт, и художник не Сальвадор Дали, а Франсиско Гойя, и век не XX, а XVIII. Но перепутать одного с другим не так глупо, как кому-то может показаться. И вот почему.
Сны Франсиско Гойи (1799) и Сальвадора Дали (1944)
“Сон” — слово, которое часто встречается в названиях картин Сальвадора Дали: как наследник сюрреализма он утверждал, что именно в сновидениях черпает идеи, одним из его любимых образов была Градива с древнеримского барельефа и из повести Вильгельма Йенсена — женщина, шагающая сквозь стены и сны…
Сальвадор Дали, “Сон”, ок. 1937. Частная коллекция
При этом ошибочно думать, что Дали был пленником своих снов и фантазий и свято следовал заветам ортодоксального сюрреализма воплощать образы “вне всякого контроля со стороны разума, вне каких бы то ни было эстетических или нравственных соображений” (цитата из первого манифеста сюрреализма 1924 года). Дали разработал параноидально-критический метод и, черпая идеи в глубинах бессознательного, предельно рационально их претворял в жизнь.
Сальвадор Дали, “Сон, навеянный полётом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения”, ок. 1944. Музей Тиссена-Борнемисы, Мадрид. Фрагмент
Так, картина “Сон, навеянный полётом пчелы вокруг граната, за секунду до пробуждения”, которую девушка на выставке перепутала с офортом Гойи, — это не просто плод фантазии или случайная грёза Сальвадора Дали, а тщательно выверенная сцена, которая разворачивается перед нами подобно театральному действу, это безупречно сбалансированная композиция и детально проработанное практически гиперреалистичное изображение.
Франсиско Гойя, “Сон разума рождает чудовищ”, 1797. Национальная библиотека Испании, Мадрид. Фрагмент
Как это далеко от заветов основателя сюрреалистического движения Андре Бретона! Он-то ратовал за “чистый психический автоматизм”…
Как это близко к представлениям Франсиско Гойи! Свои офорты “Капричос” (именно в эту серию входит “Сон разума”) он подарил её величеству Марии Луизе Пармской, сопроводив авторскими комментариями. Под “Сном разума” он написал:
“Когда разум спит, фантазия в сонных грёзах порождает чудовищ, но в сочетании с разумом фантазия становится матерью искусства и всех его чудесных творений”.
Гойя был сторонником идей Просвещения в тёмной Испании, он, как и Дали, обращался в своих работах к бессознательному — только не личному, а коллективному — и изображал чертей, ведьм, суккубов, одолевающих испанский народ. Где-то за этими образами кроется политическая сатира, где-то Гойя запечатлевал то, во что искренне верил простой люд.
Франсиско Гойя, “Ведьмы в небе”, 1797-1798. Прадо, Мадрид
Франсиско Гойя, “Ведьмы в небе”, 1797-1798. Прадо, Мадрид
Дали вслед за Гойей — своим соотечественником — предпочёл не отдаваться во власть собственных чудовищ (их в бессознательном Дали хватало), а сочетать фантазию с разумом. Он вообще был намного рациональнее, чем казался и кажется многим. К примеру, он осознанно встраивал своё имя в историю искусства Испании: Веласкес, Гойя, Пикассо, Дали. Он подражал каждому, каждого цитировал и брал у них лучшее, что мог.
Думаю, то, что на выставке в Москве Гойю перепутали с Дали, последнему бы очень понравилось.
Источник
“Мы, говорит, твоего доктора сейчас бить идем, вот для куражу выпиваем”. – За что? – А такая уж теперь мода вышла – докторей-фершалов бить…
El sueño de la razón produce monstrous
(«Сон разума рождает чудовищ») — испанская пословица
1831 год.
в Санкт-Петербурге начался холерный бунт. Обезумевшая толпа принялась громить аптеки, больницы и избивать врачей — ходили слухи, что они специально травят людей. Усмирять беспорядки пришлось войскам.
ещё через 60 лет:
«Это произошло на Успение…
“Мы, говорит, твоего доктора сейчас бить идем, вот для куражу выпиваем”.
– За что?
– А такая уж теперь мода вышла – докторей-фершалов бить…
..- Завелись, говорят, доктора у нас, так и холера пошла…
– Фершала давай своего!
– Фельдшера? Зачем он вам?
– Вы чего народ морите?»(с)
( Викентий Вересаев 1894 год )
Прошло ещё 100 лет
Высший законодательный орган страны, Государственная Дума, в лице лучших представителей народа, обсуждает порядок выдачи патентов ясновидящим и магам. А народ, тем временем, массово ныряет в проруби, «смывая грехи», и смотрит на центральных каналах телевидения передачи о том, что и прививки-то врачи-убийцы делают для того, чтобы специально заразить или «привить рак», и “органы-то вырезают” втихую и прочий клошарский бред. Который позже истерично расползается по Интернету, а заодно и по не затуманенному даже основами научного мышления сознанию электората.
Ну и чем сегодняшний народ в плане своего сознания и познаний о медицине отличается от того тёмного и невежественного народа, что был 200 лет назад?
Словно и не было этих столетий, научных открытий, всеобщего образования.
Отчего же так?
Причин тому множество, и все их разобрать в формате небольшой статьи, невозможно.
Но попробуем назвать основные.
Прежде всего – неизбежное следствие реформ образования в стране, когда из школьных программ исключается Астрономия , но зато вводится основы Православия. А про такой школьный(!) предмет, как «Логика», многие даже и не слыхали. Хотя логика и психология преподавались в школе как обязательный предмет ещё в царское время, и даже в советское
с 1947 по 1956-й годы.
( ЦК ВКП(б) в постановлении «О преподавании логики и психологии в средней школе» от 3 декабря 1946 года признал совершенно ненормальным, что в средних школах не изучается логика и психология, и счел необходимым ввести в течение 4 лет, начиная с 1947/48 учебного года, преподавание этих предметов во всех школах Советского Союза).
Появление Интернета, как это не парадоксально, также сыграло злую шутку с населением.
Как говорится, «техника в руках дикаря». Один из самых замечательных учёных нашего времени
Стивен Хокинг (скончался в Кембридже 14.03.2018) сказал: «Главный враг знания — не невежество, а иллюзия знания».
Интернет и дал людям такую иллюзию. Иллюстрацией может служить вот такое высказывание некой «Тани Майкиной» (орфография сохранена): «Неужели можно так тупо игнорировать гугл и тупо доверять кому то там нипонятно кому…Да неужели в 21 веке ещё так много доверия белому халату. Ведь гугл же есть.»
Так отчего же нет доверия врачу, но есть доверие «гуглу»?
Во-первых, особенность национального менталитета. Когда хочется всего и сразу, и без особых усилий.
Так, чтобы «По щучьему велению и моему хотению», так, чтобы «двое из ларца» выполнили всю работу, а самим «царствовать, лёжа на печи».
Красивая и обеспеченная жизнь просто потому, что удачно вышла замуж, выиграла в лотерею, родилась в правильной семье, удачно конвертировала природную красоту, продала девственность и пр.
Во-вторых, какая-то всеобщая инфантильность населения. Старшие поколения привыкли, что «государство позаботится», «государство должно», «государство обеспечит» и «не допустит». Более молодые, вкупе с низким уровнем общей образованности и эрудиции, получили в отягощение ещё и мобильные телефоны, которые с детства позволяют своим владельцам не думать; не анализировать ситуацию и принимать самостоятельные решения (и нести за них ответственность), а просто позвонить и спросить что делать. Мозг таких индивидуумов не привык решать сколь-нибудь сложные мыслительные задачи. Ну а ЕГЭ можно и просто угадать. Благо устные экзамены, где дурость каждого видна как на ладони, теперь угодливо отменили.
В третьих, так называемая «магия простых решений».
Когда однажды, захватившая власть, относительно небольшая числом политическая партия объявила «Грабь награбленное», то народ её тут же с воодушевлением поддержал.
Ведь шариковское «Всё отнять и поделить» было народу простым и понятным. Не то, что читать скучные книги об общественно-политических формациях.
Позже, в другой стране, один политик сказал о необходимости «жизненного пространства», и это «простому народу» тоже было понятно, хотя и привело к величайшей трагедии в истории человечества, и величайшему одичанию нравов.
Народу нравится простота; «омыть сапоги в Индийском океане», «каждой бабе по мужику, а каждому мужику по бутылке водки» – это всё не бред, а политические лозунги партии, однажды набравшей большинство народных голосов на выборах.
А знаете, какие претензии были высказаны руководством культуры гениальному композитору С.Прокофьеву? «Ваши мелодии трудно насвистывать».
Вот так. Не народное искусство. Не надо такого народу. Слишком сложно.
Хорошо, но какое это всё имеет отношение к медицине?
А такое, что во-первых, медицина сложна. А, как мы видим, всё сложное, требующее от людей умения мыслить, вызывает у них раздражение и «классовую ненависть». Только водораздел «классов» проходит не по отношению к средствам производства, а по интеллектуальному и образовательному уровню.
Народ ведь десятилетиями воспитывался в некоем презрении к людям интеллектуально развитым; интеллигенция была «вшивой», была «прослойкой». «Очки надел», «шляпу надел» – это всё было насмешкой над слишком умными, над «ботанами».
Во-вторых, медицина не даёт, как правило, ни простых рецептов/советов (решений), ни гарантий, что свойственно механистическому, примитивному, инфантильному миропониманию, и что от неё ожидает постой народ.. Понимание, что врачевание – это не разовый акт, а процесс; порой длительный, болезненный, а иногда и идущий по ошибочному пути – слишком сложно для рядового обывателя. Например, один лишь принцип «терапия ex juvantibus» вызовет у населения приступ «праведного гнева» и «возбуждение» соответствующих органов из разряда карательных.
В третьих, низкий уровень, а порой и вовсе катастрофическое состояние отечественного здравоохранения, особенно на периферии, малодоступность квалифицированной и своевременной медицинской помощи, закономерно вызывает даже у более-менее вменяемых людей недоверие к официальной медицине вообще, и поиск альтернативных путей решения своих проблем.
Ну и наконец, весьма низкий социальный статус врача в стране, вызывает отток квалифицированных кадров из медицины с одной стороны, и отказ связывать свою судьбу с этой сферой деятельности, у наиболее умной, талантливой и амбициозной молодёжи с другой. Что, увы, ведёт к неизбежному снижению уровня и самого медицинского персонала.
Вот так, проблемы, связанные с нарастающей, не побоюсь этого слова, деградацией основной массы населения, занятой не столько своих развитием, сколько своим выживанием, сплетаясь с проблемами непосредственно самой медицины, и рождают те чудовищные поступки, которые порой просто не укладываются в голове у нормального человека, но, к сожалению, становятся уже обыденными в нашей стране.
Источник
Часто ли вы видите сны? Я в последнее время очень редко их вижу, а были времена, когда сны видела часто, причем порой в них кто-то за мной гнался, или я ехала на машине за рулем и обязательно куда-нибудь врезалась… Просыпалась я обычно после таких снов в холодном поту, с радостью понимая, что это всего лишь сон.
К чему я все это пишу? А к тому, что совсем недавно вспомнила, какой художник нравился мне в юности, когда я училась в Пермском художественно-графическом училище, и кто мне привил любовь к его творчеству.
Одна из самых знаменитых его работ именно так и называется – “Сон разума рождает чудовищ” и входит в серию графических работ “Капричос” (всего в ней 80 офортов).
Кто хотя бы немного изучал историю искусств, конечно же, уже догадался, о каком художнике идет речь, из названия этой статьи.
А для тех, кто не догадался, сообщаю – это знаменитый испанский художник, живописец и график, Франсиско Гойя.
Мне всегда везло с учителями – историю искусств у нас в училище преподавала Любовь Александровна, прекрасный педагог, женщина, беззаветно любящая свой предмет, закончившая искусствоведческий факультет Академии художеств в Санкт-Петербурге и знавшая Питер, как свои пять пальцев.
Это мы поняли, когда на третьем курсе училища поехали на музейную практику в этот замечательный город. Для меня это была первая поездка в Петербург, и именно она запомнилась мне на всю жизнь. Я ходила по улицам этого города, как по музею. А в сопровождении нашего гида-искусствоведа это было истинным удовольствием! Мне казалось, что нет такого здания в центре Питера, про которое Любовь Александровна не может сказать хотя бы пару слов…
И вот именно эта замечательная женщина привила мне любовь к Гойе. У нее дома была обширная библиотека книг про художников, это сейчас биографию любого известного человека можно прочесть в интернете, в те времена интернета еще не было, а художественные книги про художников были на вес золота.
Книга Лиона Фейхтвангера про Франсиско Гойю меня поразила до глубины души, я ее несколько раз перечитывала. Это роман, который до сих пор не имеет себе равных среди произведений, посвященных творчеству знаменитого испанского художника. Он приоткрывает некоторые тайны души творца читателю. Я не Фейхтвангер, поэтому описывать жизнь Гойи я не буду, если хотите подробнее почитать про его жизнь, читайте роман, очень советую.
А мы вернемся к тому, с чего начали.
Вся серия офортов “Капричос” долгое время исследовалась искусствоведами – они все искали в ней намеки на конкретные события и конкретных людей той эпохи, в которую жил Гойя. Да так и их поиски не увенчались успехом, увы…
Центральное место в этой графической серии занимает понятие разума. И обрывается она на тревожной ноте… День уже наступил, но силы тьмы еще не побеждены…
Итак, про сон разума, который рождает чудовищ.
Гойя сопроводил свой самый знаменитый рисунок (офорт) серии “Капричос” таким пояснением – «когда разум спит, фантазия в сонных грезах порождает чудовищ, но в сочетании с разумом фантазия становится матерью искусства и всех его чудесных творений».
Первоначально и название произведения должно было быть другим – “Всеобщий язык”, но художник счел его слишком дерзким и переименовал в “Сон разума”. Почему именно “Всеобщий язык”? Да все просто – потому, что в ту эпоху живопись считалась языком общения, доступным всем, вот отсюда и название.
А что на самом деле хотел сказать художник своим произведением, как вы думаете?
Мне кажется, что именно то, что когда человек спит, то им могут овладевать темные сущности, которые скрываются под видом тех самых чудовищ. Причем не только человеком, но и обществом тоже. У меня ощущение, что мы все спим сейчас, по крайней мере, многие, и очень хочется скорее проснуться…
Чтобы начать жить по-настоящему. Ну а когда еще, как не сейчас, когда почти все заперты в четрырех стенах? Поневоле приходится просыпаться… А иначе рискуешь всю жизнь протупить, сидя в интернете…
Эта фраза -“сон разума рождает чудовищ” в наше время стала разговорной, и часто обозначает неразумное поведение, могущее привести к пагубным, негативным последствиям.
Поэтому очень хочется скорее проснуться и забыть как дурной сон, все это время самоизоляции и карантина, как будто бы его и не было…
Картинка взята с моей страницы ВКонтакте, а туда была принесена с просторов интернета.
Источник
Франсиско Гойя занимает особое место в испанском искусстве и испанской культуре: не будет преувеличением сказать, что это самый крупный художник, которого дала Испания за триста лет, прошедшие после «золотого века» испанского искусства, отмеченного именами Эль Греко и Веласкеса, Сервантеса и Кальдерона. Особое место принадлежит Гойе и в европейском искусстве своего времени — он намного опередил поиски и дерзания своих современников. Когда сравниваешь произведения Гойи с картинами классициста Давида или романтика Жерико, сразу бросается в глаза, насколько свободен Гойя от каких-либо априорных схем и доктрин, насколько непосредственно реагирует его искусство на окружавшую художника действительность. Кажется, что творческим возможностям его кисти и офортной иглы нет предела. Это сближает Гойю с искусством XX века. Как писал французский исследователь Мальро, Гойя «предвосхитил все современное искусство».При жизни Гойя не был известен за пределами своей родины. Для остального мира его открыли в 40-х годах 19-го века французские романтики, которых привлекла в творчестве художника прежде всего фантастика. Оценка творчества Гойи неоднократно менялась. Для наших современников он не только создатель образов, поражающих своей фантастичностью, но прежде всего большой мастер реалистического искусства. Однако постоянно возрастающий в наше время интерес к творчеству художника вызван не только его мастерством реалиста. Творчество Гойи — это интереснейший человеческий документ и документ эпохи. Именно поэтому его картины и офорты не могут оставить равнодушным — их принимаешь или не принимаешь.Жизнь и творчество Гойи начинались в XVIII веке — существовавший порядок вещей казался тогда прочным и неизменным; умер художник в 1828 году, когда после мучительной ломки рождались новое общество и новая культура. Художник оказался в исключительном положении: оставаясь блестящим знатоком испанской жизни XVIII века, испанских традиций, он приобрел новый взгляд на мир, взгляд человека XIX века, расставшегося со многими старыми иллюзиями, предрассудками и суевериями. Эта позиция на рубеже двух столетий, на грани двух исторических эпох позволила Гойе с большой достоверностью и страстностью отразить в своем творчестве противоречивость и сложность своего времени.Франсиско Гойя родился 30 марта 1746 года в арагонской деревушке в семье позолотчика. Юность провел в Сарагосе и Мадриде, учился живописи, в 1764 и 1766 годах выставлял свои картины на конкурс в Академию Сан-Фернандо, но потерпел неудачу: картины не были приняты. Затем уехал в Италию. Вернулся в 1771 году. Живопись итальянского классицизма и античное искусство не привлекали Гойю. Он много копирует Веласкеса, совершенствует свою живописную технику, делает первые офорты.В 1776 году Гойя начал работать на королевской шпалерной мануфактуре в Мадриде. За 15 лет он создал большую серию так называемых картонов — композиций, по которым изготовлялись шпалеры. Эти работы заставили говорить о Гойе как об одном из самых крупных мастеров в изобразительном искусстве Испании. Несмотря на прикладной характер, ограниченность тематики и выразительных средств этого жанра, уже здесь Гойя показал себя как оригинальный и самобытный мастер.
Картины Гойи отличает радостное, мажорное мироощущение. Перед нами небольшие жанровые зарисовки народной жизни, в которых нет нарочитого изящества и утонченности. В картоне «Завтрак на лужайке» (1788, Лондон, Национальная галерея) Гойя показывает группу из пяти кавалеров и двух дам во время пикника. Никакой идеализации: национальные испанские костюмы, выразительные, подчеркнуто некрасивые лица.
В других картинах Гойя еще дальше отходит от французских образцов: в композициях «Ходули» (1791—1792, Мадрид, Прадо), «Игра в пелеле» (1791, там же) он показывает народные игры и развлечения. Гойя не только противопоставляет торжественному холодному придворному портрету и классицистическим композициям радостную стихию народной жизни, — но в таких картинах, как «Зима» или «Раненый каменщик» (обе — 1786, Прадо), он показывает полные драматизма сцены из жизни простых испанцев.
Работа на королевской мануфактуре все меньше удовлетворяла художника, хотя и принесла ему почет и славу: в 1780 году он был принят в члены Академии Сан-Фернандо, где в скором времени стал сначала вице-директором, а потом и директором живописного отделения, в 1789 году — назначен придворным живописцем нового испанского короля Карла IV.Отказавшись от работы над шпалерами, Гойя приступает к созданию живописных полотен. К 90-м годам относятся несколько картин, в которых Гойя запечатлел характерные сцены испанской жизни.
В «Похоронах сардинки» мы видим народный праздник, который проводился в Испании в последнюю среду перед великим постом. Гойя прекрасно передает задор и искреннее веселье, охватившее участников празднества.
А вот другая процессия — «Процессия флагеллантов». Это иная, оборотная сторона жизни народа. Процессии флагеллантов, самобичующихся, были запрещены в Испании еще в 1777 году, но, как и многие другие суеверия, этот обычай настолько укоренился в сознании людей, что, несмотря на запрет, шествия флагеллантов продолжались и в начале XIX века. Динамичность композиции, ее нервный ритм подчеркивают эмоциональную напряженность сцены, граничащую с безумием экзальтацию, в которую впала толпа.
В картине «Заседание трибунала инквизиции» под тяжелыми сводами огромного зала на помосте сидят осужденные в высоких остроконечных шапках, разрисованных языками пламени, — каросах, которые надевались на жертв инквизиции. За столом восседают члены трибунала, чуть ниже — монахи-доминиканцы. Заседание в разгаре. Гойя противопоставляет мужественность жертв низменности палачей.Параллельно Гойя работает над «колдовской» серией. Это небольшие по размеру картины, в которых художник обращается к суеверным представлениям о силах ада и зла.
В центре «Шабаша ведьм» (Мадрид, Музей Лаэаро) изображен дьявол в виде огромного козла. Вокруг него сидят ведьмы с тельцами младенцев в руках. По освещенному луной небу летят демоны в образе черных летучих мышей. Эта картина, как и «Лампа дьявола», «Кухня ведьм» и другие, свидетельствует о том, что в творчество Гойи проникает фантастика, ставшая в дальнейшем одной из главных особенностей его искусства.Картины, созданные в 90-е годы, тематически связаны с его известным произведением — серией офортов «Капричос» — и являются своего рода прелюдией к этому произведению. «Капричос» были созданы в 1797— 1798 годах. В этих офортах отразились многолетние наблюдения художника над испанской действительностью, его стремление к изменению существующего порядка вещей. Торжество Глупости над Разумом, суеверие, нравственное падение — эти темы проходят красной нитью через все 80 офортов серии.
Долгое время исследователи пытались расшифровать тайный смысл листов: намеки на исторические события того времени, на конкретных лиц и конкретные обстоятельства из жизни самого художника, но их поиски не увенчались успехом. Дело в том, что в «Капричос» Гойя создал обобщенный философский образ действительности, не прибегая к иносказанию и «эзопову языку». Он мыслит противопоставлением категорий: день и ночь; разум и глупость, суеверие; молодость и старость и т. п.Фантастика служит для более глубокого раскрытия реальности. Эпиграфом к «Капричос» может служить подпись к 43-му листу: «Сон разума рождает чудовищ». Этим сном спит Испания — страна, оказавшаяся на окольных путях Истории; страна, в которой правит Глупость, а не Разум; страна, где суеверия, веками внедряемые в народ, стали неотъемлемой частью его сознания. Картина, которую рисует Гойя, неоднозначна: виновны не только палачи, но и жертвы. Развращенные многовековым царством Глупости, они не стремятся вырваться из-под ее власти.«Капричос» начинаются с сатирических зарисовок испанской жизни; постепенно персонажи офортов — махи, старухи-сводни, глупцы, попадающиеся в сети продажных женщин, монахи — изменяются, в их облике начинает проявляться их подлинная сущность. Все меньше человеческого и все больше животного, ведьмовского мы видим в лицах.
Вот лист 23. Перед нами снова заседание трибунала инквизиции. На заднем плане — море монашеских лиц, отмеченных чертами порока; единственное сохранившее благородные человеческие черты лицо — лицо осужденной. Но Гойя заставляет зрителей расстаться с иллюзиями. «Безобразие! С такой порядочной женщиной, которая за гроши всем оказывала услуги, такой усердной, такой полезной — и так обойтись! Безобразие!» Род занятий грешницы очевиден. На следующем листе Гойя показывает процессию, которая сопровождает осужденную на костер,— здесь уже не возникает никаких сомнений: жертва не лучше своих палачей.С наступлением Ночи метаморфоза персонажей ускоряется: спадают личины, проявляются подлинные лица. В царстве Тьмы Глупость уже не рядится в одежды лицемерия.
На листе 46 «Строгий выговор» ведьмы и ведьмаки получают последние наставления перед тем, как отправиться на шабаш. «Без выговоров и нравоучений нельзя преуспеть ни в какой науке, — комментирует Гойя, — а ведовство требует особого таланта, усердия, зрелости, покорности и послушания Великому Ведьмаку, который ведает Колдовской семинарией…» В этой колдовской семинарии ученики одеты в монашеские рясы, как и те, кто присутствовал на суде инквизиции. Что это, адская пародия на деятельность «святых отцов»? Нет, это портреты, обнажившие их сущность.
Одна за другой предстают перед нами силы Тьмы. Вот монахи-доносчики (лист 48) — образ, связанный с деятельностью иезуитов в Испании. Гойя обыгрывает двойной смысл слова sop – lones — доносчики и дующие. На этот раз эти прислужники зла, занимающие низшие ступени в дьявольской иерархии, сами становятся жертвами «дующего» дьявола, летящего на коте. На следующем листе «святые братья» показаны в виде домовых. Алчные и ненасытные, проникающие повсюду.
Картины кошмарного ночного шабаша Гойя перемежает возвратами в реальность. Но на этот раз силы Зла не скрывают своих намерений и целей. Лист 58 тоже построен на игре слов: GERINGAR буквально означает «ставить клистир», а в переносном смысле — «докучать». Монахи обступили несчастного, который молит о милосердии. В руках у одного из них огромный клистир. «Кто станет жить среди людей, — утверждает Гойя, — тому не избежать клистира. А если он этого не хочет, ему придется удалиться в леса и горы. И там он все равно убедится, что жизнь — сплошной клистир». В царстве Глупости человек не может спрятаться от власти Зла, его заставят подчиниться.
Следующие несколько офортов посвящены приобщению к адским ремеслам. Для того чтобы стать полноправным «гражданином» мира Тьмы и приобщиться ко всем его таинствам, недостаточно заявить о своем желании — надо пройти обряд дьявольского крещения. Гойя пародирует каноническую композицию христианского изображения крещения (лист 70): река Иордан превратилась в смрадное болото, из которого торчат головы «окрещенных», голубь (Святой Дух) — в сову, на крыльях которой сидят два колдуна в митрах. Крещение производит козлоногий ведьмак, который крепко держит начинающую ведьму за ноги. Словесная формула обряда такова:
— Клянешься ли ты слушаться и почитать своих наставников, подметать чердаки, прясть паклю, бить в бубен, визжать, выть, летать, варить, подмазывать, сосать, поддувать, жарить — всякий раз, как тебе прикажут?
— Клянусь!
— В таком случае, милая, ты уже ведьма. В добрый час!
Близится час рассвета, когда вся дьявольская нечисть должна попрятаться в свои норы, происходит обратное превращение — монстры и нетопыри начинают приобретать свой «дневной» облик.
Листом 80 «Уже пора», на котором ведьмы и ведьмаки, переодетые в сутаны, снова готовы наставлять на «истинный» путь людские души, править дневным миром, завершается серия «Капричос».Не случайно в художественной системе «Капричос» понятие Разума занимает центральное место. Лучшие умы эпохи Просвещения считали, что после уничтожения старых феодальных порядков жизнь общества будет строиться на разумных началах. Для установления справедливости достаточно будет воззвать к разуму людей. Однако история показала утопичность этой идеи. Это понимал Гойя, бывший современником и свидетелем якобинской диктатуры и наполеоновской империи во Франции. Поэтому «Капричос» обрываются на тревожной ноте. День наступил, но силы Зла не побеждены, они ненадолго затаились и готовы снова двинуться в бой, чтобы подчинить человечество. Нужно немедленно действовать, пользуясь тем, что в дневное время они не так сильны, как ночью!
Продолжение следует.
Автор: А. Матвеев.https://waking-up.org/iskusstvo/son-razuma-rozhdaet-chudovishh-fransisko-goyya/
Источник