Снился мне сад в подвенечном уборе минусовка

       Ðîìàíñ èç ðåïåðòóàðà  Àëåêñàíäðà Âåðòèíñêîãî, Âàäèìà Êîçèíà

       è ìíîãèõ äðóãèõ èñïîëíèòåëåé. . .

Ìóçûêà Áîðèñà Áîðèñîâà
Ñëîâà Åëèçàâåòû Äèòåðèõñ

Ñíèëñÿ ìíå ñàä â ïîäâåíå÷íîì óáîðå,
 ýòîì ñàäó ìû ñ òîáîþ âäâî¸ì…
Çâ¸çäû íà íåáå, çâåçäû íà ìîðå,
Çâ¸çäû è â ñåðäöå òâî¸ì…

Ëèñòüåâ ëè ø¸ïîò èëü âåòðà ïîðûâû
Æàäíîé äóøîþ ÿ íåæíî ëîâëþ…
Î÷è áåçäîííû, óñòà ìîë÷àëèâû…
Ìèëàÿ, äðóã ìîé, ëþáëþ!

Òåíè íî÷íûå ïëûâóò íà ïðîñòîðå,
Ñ÷àñòüå è ðàäîñòü ðàçëèòû êðóãîì.
Çâ¸çäû íà íåáå, çâåçäû íà ìîðå,
Çâ¸çäû è â ñåðäöå ìîåì ! . .

     ~   ~   ~   ~   ~   ~  ~   @>–>—

        Áîðèñ Ñàìîéëîâè÷ Áîðèñîâ (1872 — 11 íîÿáðÿ 1939) — ðîññèéñêèé è ñîâåòñêèé
    ýñòðàäíûé è òåàòðàëüíûé àêò¸ð, ïåâåö è êîìïîçèòîð, çàñëóæåííûé
    àðòèñò Ðåñïóáëèêè (1927).
        Ñöåíè÷åñêóþ äåÿòåëüíîñòü íà÷àë â òðóïïå Ì. Ë. Êðîïèâíèöêîãî (1895—1897).
    Çàòåì èãðàë â òåàòðàõ Õàðüêîâà (1897—1899) è Êèåâà (1899—1903). Áûë àêò¸ðîì
    ìîñêîâñêîãî Òåàòðà Êîðøà (1903—1913), Ñâîáîäíîãî òåàòðà (ñ 1913 ãîäà), çàòåì
    Ìîñêîâñêîãî äðàìàòè÷åñêîãî òåàòðà. . .

       Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà Äèòåðèõñ (1876, Îäåññà – ïîñëå 1917, â ýìèãðàöèè)

    Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà Äèòåðèõñ ðîäèëàñü â 1876 ãîäó â ñåìüå ìèðîâîãî
    ñóäüè ãîðîäà Îäåññû. … Â 1917 ãîäó Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà ïîêèíóëà
    Ðîññèþ. Êóäà îíà óåõàëà è â êàêîé ñòðàíå æèëà – íåèçâåñòíî. . .

              * * * * * * * * * * *
   
 
 
 
       Èòàê, àâòîð èñïîëíåííûõ ãëóáîêîãî ÷óâñòâà ñëîâ – Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà Äèòåðèõñ. Îíà ðîäèëàñü â 1876 ãîäó â ñåìüå ìèðîâîãî ñóäüè ãîðîäà Îäåññû. Áóäóùèé æå àâòîð ìóçûêè ðîìàíñà, ïîëó÷èâ îáðàçîâàíèå þðèñòà, äåëàë ïåðâûå ïðàêòè÷åñêèå øàãè íà ýòîì ïîïðèùå ïîä ðóêîâîäñòâîì îòöà Åëèçàâåòû Àëåêñàíäðîâíû.

       Âñòðå÷à ïðîáóäèëà â ìîëîäûõ ëþäÿõ ðîìàíòè÷åñêîå ÷óâñòâî. Åëèçàâåòà íàïèñàëà ïðèçíàíèå â âåëèêîëåïíûõ ñòèõàõ, Áîðèñ îòâå÷àë âçàèìíîñòüþ è – ìóçûêîé íà ýòè ñòèõè.

       Î÷åíü ñêîðî Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà ñàìà ñòîÿëà â ïîäâåíå÷íîì óáîðå. Íî… ñ äðóãèì.  ñåìåéíîì àðõèâå íå ñîõðàíèëàñü ôàìèëèÿ åå ïåðâîãî ìóæà (èçâåñòíî, ÷òî îíà áûëà çàìóæåì äâàæäû). È êîëü ñêîðî îíà ñòàëà çàìóæíåé äàìîé, òî î÷åâèäíî, ÷òî, åñëè ïèñàëà è ïóáëèêîâàëà ñòèõè, âðÿä ëè ïîä ñâîåé äåâè÷üåé ôàìèëèåé Äèòåðèõñ. Âèäèìî, ïîýòîìó ìû è íå ìîæåì îáíàðóæèòü åå ñòèõîâ â ïå÷àòíûõ èçäàíèÿõ òîãî âðåìåíè.  1917 ãîäó Åëèçàâåòà Àëåêñàíäðîâíà ïîêèíóëà Ðîññèþ. Êóäà îíà óåõàëà è â êàêîé ñòðàíå æèëà – íåèçâåñòíî.

       Äðàìàòè÷åñêàÿ èñòîðèÿ ïåðâîé ëþáâè îñòàâèëà ãëóáîêèé ñëåä â ñóäüáå Áîðèñà Áîðèñîâà. Îí ïîêèäàåò îòêðûâøååñÿ åìó þðèäè÷åñêîå ïîïðèùå è ñòàíîâèòñÿ àðòèñòîì. Ïðèõîäÿò óñïåõ, èçâåñòíîñòü, íî äóøåâíàÿ áîëü, âåðîÿòíî, äîëãî íå ïîêèäàëà åãî.

        ðåïåðòóàðå Á. Áîðèñîâà áûë åù¸ îäèí èçâåñòíûé ðîìàíñ – “ß ïîìíþ äåíü”, òåêñò êîòîðîãî, êàê ìîæíî ïðåäïîëîæèòü, ïðèíàäëåæàë åìó ñàìîìó. Ýòî ïîâåñòâîâàíèå î âñòðå÷å, ðàçëóêå, íîâîé âñòðå÷å ÷åðåç ìíîãî ëåò, íå îæèâèâøåé áûëîé ëþáâè.
       Âûõîäèâøèé â 20-õ ãîäàõ æóðíàë “Íîâûé çðèòåëü” ïèñàë îá óñïåøíûõ ïîëóãîäîâûõ ãàñòðîëÿõ Áîðèñîâà â Àìåðèêå â 1924 ãîäó. Íà åãî êîíöåðòû ñòåêàëîñü ìíîãî âûõîäöåâ èç Ðîññèè. Íå òàì ëè ïðîèçîøëà ýòà íîâàÿ âñòðå÷à ñ Åëèçàâåòîé Àëåêñàíäðîâíîé, óðîæäåííîé Äèòåðèõñ? È õîòÿ Á. Áîðèñîâûì áûëî ñîçäàíî äîñòàòî÷íî ìíîãî óäà÷íûõ âîêàëüíûõ ïðîèçâåäåíèé, êîòîðûå îí, ïîäîáíî À. Âåðòèíñêîìó, ñàì æå è èñïîëíÿë, íè îäíî èç íèõ ïî êðàñîòå è âîñòîðæåííîìó ñîñòîÿíèþ äóøè íå ñðàâíÿëîñü ñ èõ ñîâìåñòíûì òâîðåíèåì â äàë¸êîé þíîñòè, â Îäåññå. . .

Музыка Бориса Борисова

Слова Елизаветы Дитерихс

Снился мне сад в подвенечном уборе,

В этом саду мы с тобою вдвоем.

Звезды на небе, звезды на море,

Звезды и в сердце моем.

Листьев ли шепот иль ветра порывы

Чуткой душою я жадно ловлю.

Взоры глубоки, уста молчаливы:

Милый, о милый, люблю.

Тени ночные плывут на просторе,

Счастье и радость разлиты кругом.

Звезды на небе, звезды на море,

Звезды и в сердце моем.

Из репертуара Вадима Козина (1903-1996). Запись на пластинку

– Ногинский и Апрелевский заводы, 1930-1940-е гг., 10495. – подпись: музыка

Б. Борисова, слова Е. Дидерикса.

Очи черные: Старинный русский романс. – М.: Изд-во Эксмо, 2004.

Другое заглавие – “Звёзды на небе”.

Часто имена авторов даются с ошибками. В большинстве источников – “музыка

Б. Борисова, слова Е. Дидерикса” (см., например: Старинный русский романс.

111 шедевров: Для голоса и фортепиано. В 4 выпусках. / Сост. А. Ардова. СПб.:

Композитор, 2002. Вып. 1.), но бывает “музыка В. Борисова, слова Е. Дитерихс”,

“музыка В. Борисова, слова Е. Дитерикс, “музыка В. Борисова, слова

Евгении Дитерикс” (Гори, гори, моя звезда! Сост. и муз. редактор С. В.

Пьянкова. Смоленск: Русич, 2004).

Романс использован в художественном фильме Эмиля Лотяну “Мой ласковый и

нежный зверь”.

Борис Самойлович Борисов (1873-1939), артист театра Корша,

певец.
Елизавета Александровна Дитерихс (1876, Одесса – после 1917,

в эмиграции)

Ноты:

Тени минувшего: Старинные романсы. Для голоса и гитары / Сост.

А. П. Павлинов, Т. П. Орлова. – СПб.: Композитор•Санкт-Петербург, 2007.

– имена авторов указаны ошибочно, правильно будет “слова Е. Дитерихс, музыка

Б. Борисова”.

НОТЫ ДЛЯ ФОРТЕПИАНО (3 листа):

Кулёв В. В., Такун Ф. И. Золотая коллекция русского романса.

В переложении для голоса в сопровождении фортепиано (гитары). М.: Современная

музыка, 2003.

М. Павлова

“Снился мне сад…”

Снился мне сад в подвенечном уборе,

В этом саду мы гуляли вдвоем.

Звезды на небе, звезды на море,

Звезды и в сердце моем.

Листьев ли шепот иль сердца порывы

Чуткой душою я жадно ловлю.

Взоры глубоки, уста молчаливы,

Милый, о милый, люблю.

Тени ночные плывут на просторе,

Счастье и радость разлиты кругом,

Звезды на небе, звезды на море,

Звезды и в сердце моем.

Этот романс часто звучит в концертах, по радио, доставляя неизменное наслаждение

слушателям. Автор музыки хорошо известен. Это популярный в 20-х годах артист

Борис Борисов. Создатель замечательных стихов – Е. А. Дитерихс. Если судить

по обычно публикуемому тексту, это женщина. Однако даже в самых скрупулезных

литературных справочниках нет упоминаний о такой поэтессе. Дело запутывает и

то обстоятельство, что сегодня этот романс исполняют мужчины и звучит он с небольшой

переделкой восьмой строки.

Поиск оказался очень трудным, но, по счастливому случаю, путеводной звездой

на этом пути стала профессор-историк Нина Михайловна Пашаева, которая сама происходит

из рода Дитерихс и хранит сведения о нем.

Итак, автор исполненных глубокого чувства слов – Елизавета Александровна Дитерихс.

Она родилась в 1876 году в семье мирового судьи города Одессы. Будущий же автор

музыки романса, получив образование юриста, делал первые практические шаги на

этом поприще под руководством отца Елизаветы Александровны.

Встреча пробудила в молодых людях романтическое чувство. Елизавета написала

признание в великолепных стихах, Борис отвечал взаимностью и – музыкой на эти

стихи.

Очень скоро Елизавета Александровна сама стояла в подвенечном уборе. Но… с

другим. В семейном архиве не сохранилась фамилия ее первого мужа (известно,

что она была замужем дважды). И коль скоро она стала замужней дамой, то очевидно,

что, если писала и публиковала стихи, вряд ли под своей девичьей фамилией Дитерихс.

Видимо, поэтому мы и не можем обнаружить ее стихов в печатных изданиях того

времени. В 1917 году Елизавета Александровна покинула Россию. Куда она уехала

и в какой стране жила – неизвестно.

Драматическая история первой любви оставила глубокий след в судьбе Бориса Борисова.

Он покидает открывшееся ему юридическое поприще и становится артистом. Приходят

успех, известность, но душевная боль, вероятно, долго не покидала его.

В репертуаре Б. Борисова был еще один известный романс – “Я помню день”,

текст которого, как можно предположить, принадлежал ему самому. Это повествование

о встрече, разлуке, новой встрече через много лет, не оживившей былой любви.

Выходивший в 20-х годах журнал “Новый зритель” писал об успешных полугодовых

гастролях Борисова в Америке в 1924 году. На его концерты стекалось много выходцев

из России. Не там ли произошла эта новая встреча с Елизаветой Александровной,

урожденной Дитерихс? И хотя Б. Борисовым было создано достаточно много удачных

вокальных произведений, которые он, подобно А. Вертинскому, сам же и исполнял,

ни одно из них по красоте и восторженному состоянию души не сравнялось с их

совместным творением в далекой юности, в Одессе.

Коль скоро Б. Борисов сам пел свои романсы, аккомпанируя себе на гитаре, то

легко предположить, что и романс “Снился мне сад” сразу же прозвучал

в мужском варианте. Здесь надо оговориться, что в XIX веке и в начале XX было

принято не делить строго репертуар песен и романсов на мужской и женский, одно

и то же произведение исполняли и певцы, и певицы – даже без изменения слов.

Только в последние десятилетия такое разделение стало более или менее строгим.

Новая жизнь романса связана с именем заслуженного артиста России Геннадия Каменного.

Его высокий, красивый по тембру и оперный по силе голос прекрасно передает возвышенные

чувства, выраженные в словах и музыке романса. Была сделана запись, вошедшая

в 1987 году в компакт-диск певца. И если не заглянуть в первоначальный текст

романса, можно и не догадаться, что стихи написаны как исповедь женского сердца.

Что же касается Елизаветы Дитерихс, хочется думать, что след этой поэтессы потерян

далеко не навсегда. И может быть, среди тех, кто прочитает эти строки, найдется

человек, который поможет этот след отыскать. А те,кто будет слушать известный

романс, пусть представят себе южное небо в огромных звездах, притихшее Черное

море и юную пару, соприкоснувшуюся пока с поэзией, но не с прозой жизни.

Статья из журнала “Работница”. Публикуется по сайту “Аквариум. Справочник”.