Почему не снятся умершие родственники александр шепс

Медиум Александр Шепс оказался во Владивостоке с авторским семинаром-практикой «Другой мир». Корр. PRIMPRESS побеседовал с победителем 14-го сезона «Битвы экстрасенсов» и узнал, как медиум относится к суевериям и традиционным ритуалам.

Александр Шепс родился и вырос в Самаре. После школы будущий ясновидящий учился в Самарской академии культуры и искусств, где обучался актерскому мастерству. По его словам, со своим даром он не родился, а развил его – способности проявились у будущего экстрасенса в восемь лет. В 2013 году медиум стал победителем телешоу «Битва экстрасенсов» на ТНТ.

– В детстве ваши способности мешали общению со сверстниками?

– Я не был замкнутым ребенком, был общительным. Я четвертый ребенок в семье, вообще нас пятеро. У меня было и есть очень много друзей, способности мне никак не мешали. Если бы это мне мешало, я бы не развил их в себе.

– Вы когда-то выбрали для получения образования театральный институт. Расскажите, почему вы его бросили?

– Я не бросал учебу, меня отчислили. С семнадцати лет я жил самостоятельно, мне приходилось работать на нескольких работах, чтобы обеспечивать себя. В институте у меня даже не было троек, я отучился один курс, после чего меня выгнали за огромное количество пропусков. Я ни о чем не жалею. Любой навык, даже негативный пригождается.

Театральный опыт помогает мне чувствовать себя уверенно. Многие экстрасенсы теряются перед публикой, перед журналистами, несмотря на свои способности. Я – нет. Кроме того, я работаю на радио, занимаюсь озвучкой фильмов и сериалов, я пел – все это помогало мне зарабатывать. Пишу книги и стихи.

Первая моя книга – фантастический роман, который я писал в выпускном классе школы. Его написание я забросил на несколько лет по определенным причинам. Дело в том, что в книге я описывал прототипы своих друзей, и через две недели после того, как я написал о смерти одного из них, произошло точно такое убийство моего друга. Я испытал глубочайшее потрясение и забросил писать на какое-то время. Но после все-таки дописал и постарался оставить всех в живых.

Но жизнь есть жизнь, она продолжается. Следующая моя книга была на мистическую тему, она называется «Медиум в поисках жизни» и носит документальный характер. В ней я рассказываю о ритуалах, о том, как я получил и развивал свои способности. Сейчас пишу третью книгу, она тоже будет на мистическую тему, но все карты раскрывать пока не буду.

– Есть ли в Приморском крае экстрасенсы? Знакомы ли вы с ними? Поддерживаете ли вы с ними связь?

– Я в первый раз в Приморском крае, первый день во Владивостоке. Уверен, что у вас в регионе есть талантливые, способные люди, они есть абсолютно везде. Но экстрасенсы – такие люди, которым очень сложно уживаться друг с другом и поддерживать «чистые» взаимоотношения.

– Встречаетесь ли вы сейчас с Мерелин Керо?

– Мэри для меня родной человек. Она часть меня, «встречаетесь» – это не то слово, которым можно описать наши взаимоотношения.

– Правда ли, что все люди обладают экстрасенсорными способностями в большей или меньшей степени? И стоит ли такие способности развивать абсолютно всем?

– Все мы обладаем способностями, это правда. Экстрасенсорными или нет – это каждый решает сам. Стоит ли развивать – тоже решение каждого отдельного человека, я не могу отвечать за него. Могу сказать только, что никто из нас не совершает ошибок, если вы решили развивать, значит, это правильно. Вы – это вы, ваше решение – это ваше решение.

– Сейчас существует мода на все мистическое. Как вы к этому относитесь?

– Я могу только печально на все это посмотреть. Только один человек из ста, приходящих ко мне с порчей, действительно имеет проклятие. Но каждый рассказывает про свою непруху. Если бы эти люди видели, как вымирает весь женский или мужской род максимум за шесть-семь месяцев, один за другим, люди седеют на глазах – вот это порча. Опасно то, что люди говорят про невезение и начинают навлекать на себя эти беды.

Мода на мистицизм может повлечь нехорошие последствия. Это чревато в большой степени. Человек не всегда понимает, куда он лезет. Нравится ведь само слово «мистицизм» – классно. А ничего классного там нет.

На одном из последних моих расследований у меня вылетел плечевой сустав. Многие люди не поверили, хотя после этого я перенес операцию. Скептики удивились: «Как он там бегал и рукой махал, если сустав вылетел?». Я тогда был в трансе, но до сих пор последствия операции еще не зажили. Более того, во время одного из расследований подобный случай произошел с одним из героев. Он чуть не поседел и увидел, как призрак может выбить человеческую кость. Призраки иногда сносят фуры одним движением. Связываться с мистикой просто из-за моды очень опасно.

– Владивосток – относительно молодой город. Однако и здесь существуют легенды о привидениях, живущих в старых домах, и о потусторонних явлениях. С чем это связано: с количеством умерших здесь людей или с какими-то историческими событиями?

– Одно вытекает из другого. Люди умирают везде и в больших количествах. Призраков и полтергейстов здесь не больше и не меньше, чем в любом другом месте. Просто кто-то из этого делает моду. Я езжу по России, был во многих городах. Порталы есть, но это никак не зависит от города или исторической подоплеки. Если говорить о таком портале, как Бермудский треугольник, где идет стык энергетических полей, – это биополя, это не география и не история. Мы красим место, мы создаем энергетику. Во Владивосток я только приехал, и пока мне все нравится.

– Как можно обратиться к вам за помощью? Есть ли единая почта или единый аккаунт в социальных сетях, на который можно написать вам?

– Это хороший вопрос. Я не беру никаких предоплат ни в каких обстоятельствах. Кто бы вам ни писал, под каким предлогом – это чушь. У меня есть страница в социальной сети «ВКонтакте», где стоит галочка, там около полумиллиона подписчиков. Именно там есть мой менеджер Илья Гуру. Ему можно написать.

Но в социальных сетях очень много мошенников. Обращаюсь ко всем: пожалуйста, ничего и никому не отсылайте! И я, и Мерелин ведем прием. И не всегда берем деньги за это. Сам человек решает, платить ли и в каком размере, зависит все от того, с какой проблемой к нам обратились. И помните! Человеку не дается препятствие, с которым он не в силах справиться сам.

– Что там, за могильной плитой? Как вы это опишете?

– Каждый видит иной мир по-своему. Скажу так: существует огромное количество наших копий, и они настолько разные, что у вас фантазии не хватит увидеть себя в таких ракурсах и ипостасях. Каждая из этих копий проживает отдельную судьбу. Когда вы умираете здесь, в нашем физическом воплощении, вам становятся доступны все эти миллионы копий, которые еще продолжают жить.

По ту сторону то, чего ваша фантазия даже нарисовать не сможет. И каждый из нас это видит по-разному, потому что мы видим только частицу того мира. Мы не можем увидеть одно и то же. Когда вы делаете переход за черту, у вас там много забот. И, поверьте, душам там будет чем заняться.

– Если душа перерождается, то с какими же умершими общаются экстрасенсы? Что остается там?

– Мы всегда возрождаемся в лоне собственной семьи. Очень редко бывает, что душа возрождается не в своем колене. Это либо сознательное решение души, либо проводится специальный ритуал, но это крайне редко случается. Получается, вы можете воспитывать своих прабабушек, прадедушек.

– И после того, как душа переродилась, там никого не остается?

– Остается, еще как. Поверьте, ваша родовая ветвь очень большая. По ту сторону остаются духи. Души, духи и фантомы – это абсолютно разные явления. Духи – это те, кто остается там и больше никогда не реинкорнирует. Души – это те, кто прошел путь перерождения. А фантом – это лишь след души, который может показать вам прошлое. Душа может уже переродиться к тому моменту, как мы увидим фантом. Я могу увидеть только прошлое, ничего о будущем фантом мне не скажет и секретов не выдаст.

– Как вы считаете, можно ли называть детей именами умерших членов семьи? Может ли повториться их судьба?

– Вовсе нет, у каждого из нас свой путь. И когда люди говорят: «Меня назвали в честь прабабушки, я начинаю повторять ее судьбу», – ваше слово материализует то, о чем вы говорите, не более того. Мысли о том, что вы повторяете чьи-то ошибки, – это лишь оправдание ваших неудач. Вот дали вам имя. Хотите – поменяйте его, не хотите – оставьте. Имя влияет на нашу судьбу, безусловно, но ровно настолько, насколько вы позволите. Не вы зависите от имени, а имя от вас.

– Есть ли связь между местом захоронения и душой? Нужно ли ходить на могилу к умершему?

– Все зависит от вас: если вы способны вспоминать бабушку и дедушку искренне, вам не нужны никакие атрибуты и прочее… Мертвым важна память, для усопших важны воспоминания хороших, позитивных моментов. Пока душа не переродилась, это важно. Неправильно, когда мы, вспоминая, жалеем себя.

Даже психологи говорят, что любая, самая сильная эмоциональная боль длится не более 12 минут, все остальное – наш собственный мазохизм, привычка, к которой нас просто приучили. Когда нас впервые берут на кладбище, мы понятия не имеем, что там происходит, и начинаем бегать, носиться. Кто-то из взрослых нас обязательно одернет: «Смотри – дядя/тетя плачет», – вот она, первая установка. Когда я спрашиваю людей, зачем они закрывают зеркала и моют полы после покойника, они отвечают: «Так надо». Можете не закрывать и не мыть, ведь вы ничего в это не вложили. Ритуалы созданы нами, мы их придумали. Если я придумал, а вы повторили – смысла нет, и для мертвого это не имеет никакого значения.

– С вами всегда присутствуют какие-то атрибуты, амулеты. Расскажите о них подробнее.

– У меня есть свой инструментарий, который лежит в сумке, в которую я не позволяю никому заглянуть. Каждый из инструментов я заговариваю. 80% своего инструментария я видел во сне. Видел, где его нужно найти, что с ним нужно сделать. Оставшиеся 20% создавал сам. Можно идти, увидеть пуговицу, которая притянет ваш взгляд и понравится, и сделать ее своим талисманом.

В детстве у меня было огромное количество таких талисманов. Когда я их терял, избегал того, что могло мне навредить и физически, и морально. И очень много таких вещей я отдавал во имя своего успеха.

Когда экстрасенсы начинают учиться друг у друга, просят рассказать про свои ритуалы – это идиотизм. Когда я пытался повторить ритуал Мерелин Керо, а она мой – ноль эффекта. Мы же не кондитеры, мы не готовим торт по одинаковому рецепту. У каждого из нас своя метода. Как только мы начинаем плагиатить, нужно остановиться и задуматься. Существуют определенные магические практики, которые едины. Чай же все могут приготовить – это кипяток и заварка. Более сложные ритуалы сугубо индивидуальны.