Мы живем словно в сне неразгаданном
Игорь Северянин, новое:
Сыграй мне из «Пиковой дамы»,
Едва ль не больнейшей из опер,
Столь трогательной в этой самой
Рассудочно-чёрствой Европе…
Сначала сыграй мне…
Мой взор мечтанья оросили:
Вновь — там, за башнями Кремля, —
Неподражаемой России
Незаменимая земля.
В ней и убогое богато,
Полны значенья…
То было, может быть, давно,
А может быть, совсем недавно.
Ты, опираясь на окно,
Ждала меня, как Ярославна.
А я, как Игорь, что в полон
Был взят…
Счастье жизни — в искрах алых;
В просветленьях мимолётных,
В грёзах ярких, но бесплотных,
И в твоих очах усталых.
Горе — в вечности пороков,
В…
Сон лелея, лиловеет запад дня.
Снова сердце для рассудка западня.
Только вспомню о тебе, — к тебе влечёт.
Знаешь мысли ты мои наперечёт.
И хочу,…
Любите поэзию?
Интересные цитаты
Человек в других людях и есть душа человека.
Свои пожелания по работе сайта вы можете оставить в нашей гостевой книге.
Игорь Северянин, самые читаемые стихотворения:
Изменить бы! Кому? Ах, не всё ли равно!
Предыдущему. Каждому. Ясно.
С кем? И это не важно. На свете одно
Изменяющееся прекрасно.Одному…
Мы живём, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется нет.Когда твердят, что солнце — красно,
Что море — сине, что весна
Всегда зелёная — мне ясно,
Что пошлая звучит струна…Мне ясно, что назвавший…
В шумном платье муаровом, в шумном платье муаровом
По аллее олуненной Вы проходите морево…
Ваше платье изысканно, Ваша тальма лазорева,
А…В смокингах, в шик опроборенные, великосветские олухи
В княжьей гостиной наструнились, лица свои оглупив.
Я улыбнулся натянуто, вспомнив сарказмно…Я сделал опыт. Он печален.
Чужой останется чужим.
Пора домой; залив зеркален,
Идёт весна к дверям моим.Ещё одна весна. Быть может,
Уже…Ты влилась в мою жизнь, точно струйка Токая
В оскорбляемый водкой хрусталь.
И вздохнул я словами: «Так вот ты какая:
Вся такая, как надо!» В уста…Ни одного цветка, ни одного листка,
Закостенел мой сад. В моём саду тоска.Взад и вперёд хожу, по сторонам гляжу.
О чём подумаю, тебе сейчас…Ты совсем не похожа на женщин других:
У тебя в меру длинные платья,
У тебя выразительный, сдержанный стих
И выскальзывание из объятья.Ты не…
В те времена, когда роились грёзы
В сердцах людей, прозрачны и ясны,
Как хороши, как свежи были розы
Моей любви, и славы, и весны!Прошли лета…
Лучшая поэзия, читайте на сайте
Что стоит прочитать?
“Человек, которого выслеживают” – странное произведение, тематически и по сути действительно перекликающееся с романом Достоевского, как на то…
Источник
Если вы встретите женщину тихую,
Точно идущую в шорохах сна,
С сердцем простым и с душою великою,
Знайте, что это — она!
Если вы встретите женщину чудную,
Женщину, чуткую, точно струна,
Чисто живущую жизнь свою трудную,
Знайте, что это — она!
Если увидите вы под запискою
Имя прекрасней, чем жизнь и весна,
Знайте, что женщина эта — мне близкая,
Знайте, что это — она!
Мы живем, точно в сне неразгаданном, на одной из удобных планет, много есть чего вовсе не надо нам, а того что нам хочется-нет!
В августе
Есть в тихом августе, мечтательном и кротком,
Такая мягкая, певучая печаль,
Что жаль минувшего, мелькнувшего в коротком,
Что сердце просится: «к забвению причаль».
Мне вспоминаются, туманны и бессвязны,
Обрывки августов, их встречи, их уход…
И для души моей они однообразны,
Как скалам озера — проплывший пароход…
Встречаются, чтоб расставаться,
Влюбляются, чтоб разлюбить.
Мне хочется расхохотаться
И разрыдаться, и не жить!
Клянутся, чтоб нарушить клятвы,
Мечтают, чтоб клянуть мечты…
О, горе тем, кому понятны
Все наслаждения тщеты.
В деревне хочется столицы…
В столице хочется души…
И всюду человечьи лица
Бесчеловеческой души…
Как часто красота уродна
И есть в уродстве красота…
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…
Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство — на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.
Плачь его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это — преступление! Это — сверхпорок!
1909
Что значит жить? Для вас — не знаю,
Жить для меня — вдыхать сирень,
В крещенский снег стремиться к маю,
Благословляя новый день.
..Оригинал, ты потускнел от копий!..
Быть может, и любит, да только не скажет…
Да только не скажет и чувств не покажет.
А раз не покажет — так что в этом толку.
Да, что в этом толку — любить втихомолку.
Надеждой терзает, надеждой тревожит…
А может быть вовсе не любит? Быть может!
Всех женщин все равно не перелюбишь,
Всего вина не выпьешь все равно…
Неосторожностью любовь погубишь:
Раз жизнь одна, и счастье лишь одно.
Это было у моря, где ажурная пена,
Где встречается редко городской экипаж…
Королева играла — в башне замка — Шопена,
И, внимая Шопену, полюбил ее паж.
Было все очень просто, было все очень мило:
Королева просила перерезать гранат,
И дала половину, и пажа истомила,
И пажа полюбила, вся в мотивах сонат.
А потом отдавалась, отдавалась грозово,
До восхода рабыней проспала госпожа…
Это было у моря, где волна бирюзова,
Где ажурная пена и соната пажа.
О ЖЕНЩИНЕ
У женщины должен быть лунный характер,
И чтобы в ней вечно сквозила весна,
Манящая с нею кататься на яхте —
Качели солено-зеленого сна…
И ревность должна ее быть невесомой,
И верность должна ее быть, как гранит.
О, к ласковой, чуткой, влекуще-влекомой
Мужчина всегда интерес сохранит!
За женственность будет любить голубую,
За желтые, синие солнышки глаз.
Ах, можно ли женщину бросить такую,
Которая всячески радует вас?!.
Сегодня «красные», а завтра «белые» —
Ах, не материи! Ах, не цветы!—
Людишки гнусные и озверелые,
Мне надоевшие до тошноты.
Сегодня пошлые и завтра пошлые,
Сегодня жулики и завтра те ж,
Они, бывалые, пройдохи дошлые,
Вам спровоцируют любой мятеж.
Идеи вздорные, мечты напрасные,
Что в «их» теориях — путь к Божеству.
Сегодня «белые», а завтра «красные» —
Они бесцветные по существу.
ЗОВУЩАЯСЯ ГРУСТЬЮ
Как женщина пожившая, но все же
Пленительная в устали своей,
Из алых листьев клена взбила ложе
Та, кто зовется Грустью у людей…
И прилегла — и грешно, и лукаво
Печалью страсти гаснущей влеча.
Необходим душе моей — как слава! —
Изгиб ее осеннего плеча…
Петь о весне смолкаем мы с годами:
Чем ближе к старости, тем все ясней,
Что сердцу ближе весен с их садами
Несытая пустынность осеней…
Не более, чем сон
Мне удивительный вчера приснился сон:
Я ехал с девушкой, стихи читавшей Блока.
Лошадка тихо шла. Шуршало колесо.
И слёзы капали. И вился русый локон…
И больше ничего мой сон не содержал…
Но потрясённый им, взволнованный глубоко,
Весь день я думаю, встревожено дрожа,
О странной девушке, не позабывшей Блока…
Грустный опыт
Я сделал опыт. Он печален.
Чужой останется чужим.
Пора домой; залив зеркален,
Идёт весна к дверям моим.
Ещё одна весна. Быть может,
Уже последняя. Ну что ж,
Она постичь душе поможет,
Чем дом покинутый хорош.
Имея свой, не строй другого.
Всегда довольствуйся одним.
Чужих освоить бестолково:
Чужой останется чужим.
Душа — цветник,
А ум — садовник…
“Душа и разум”
Ты совсем не похожа на женщин других:
У тебя в меру длинные платья,
У тебя выразительный, сдержанный стих
И выскальзыванье из объятья.
Ты не красишь лица, не сгущаешь бровей
И волос не стрижешь в жертву моде.
Для тебя есть Смирнов, но и есть соловей,
Кто его заменяет в природе.
Ты способна и в сахаре выискать «соль»,
Фразу — в только намекнутом слове…
Ты в Ахматовой ценишь бессменную боль,
Стилистический шарм в Гумилеве.
Валентина
Валентина, сколько счастья !
Валентина, сколько жути !
Сколько чары! Валентина, отчего же ты грустишь?
Это было на концерте в медицинском институте,
Ты сидела в вестибюле за продажею афиш.
Выскочив из ландалета, девушками окружённый,
Я стремился на эстраду, но, меня остановив,
Предложила мне программу и, тобой заворожённый,
На мгновенье задержался, созерцая твой извив.
Ты зашла ко мне в антракте (не зови его пробелом)
С красной розой, с тайной грёзой, с бирюзовою грозой
Глаз в…
Маленькая женщина
Маленькая женщина с крупными глазами,
Вы во всем случившемся виноваты сами.
Разве интересною можно быть такою
И в глаза заглядывать с вкрадчивой тоскою?
Обладать раздумчивой шелковой походкой?
Быть всегда приманчиво-обреченно-кроткой?
Так карта вить ласково, нежно и наивно
Самое обычное необычно — дивно?
Все о Вас я думаю, мысленно лаская,
Маленькая женщина, славная такая.
Да и как не думать мне, посудите сами,
Маленькая женщина с теплыми глазами…
Ты влилась в мою жизнь, точно струйка токая
В оскорбляемый водкой хрусталь.
И вздохнул я словами: «Так вот ты какая:
Вся такая, как надо!» В уста ль Поцелую тебя иль в глаза поцелую,
Точно воздухом южным дышу.
И затем, что тебя повтречал я такую,
Как ты есть, я стихов не пишу.
Пишут, лишь ожидая, страдая, мечтая,
Ошибаясь, моля и грозя.
Но писать после слов вроде:”Вот ты какая:
Вся такая как надо!” – нельзя.
Источник
ÑÒÐÀÍÍÎ
Ìû æèâ¸ì, òî÷íî â ñíå íåðàçãàäàííîì,
Íà îäíîé èç óäîáíûõ ïëàíåò
Ìíîãî åñòü, ÷åãî âîâñå íå íàäî íàì
À òîãî, ÷òî íàì õî÷åòñÿ, íåò
Èãîðü Ñåâåðÿíèí 1909
È ÍÛÍÅ ÑÒÐÀÍÍÎ
Íàì äàíà óäîáíàÿ ïëàíåòà.
åñòü è ðåêè, ãîðû, è ìîðÿ
Ìû âãðûçàåìñÿ â ëåñà å¸ è íåäðà,
è âñ¸ ìàëî ÷òî äàëà Çåìëÿ
Ïîëèâàåì êðîâüþ îò ñðàæåíèé,
îðîøàåì ðó÷åéêàìè ñë¸ç
È íå ìîæåì îòûñêàòü îòðàäó,
÷òîá ó ñåðäöà áûë æåëàííûé ñâåò
Ñëîâíî â ñíàõ ïî ìèðó õîäÿò ëþäè,
êòî â ðàññóäêå èùåò ëèøü îòâåò
îñòà¸òñÿ æèçíü äëÿ íèõ çàãàäêîé,
èñòèíû òåðÿåòñÿ ãäå ñëåä
Ìèð æåñòîêèé ðÿäîì ñ áåççàáîòíûì,
è äîáðî, è íåíàâèñòü, ëþáîâü
Íóæíî íàì ðàñêðûòü çàãàäêó â ñåðäöå,
è â ãðÿäóùåì îáíîâëåíüÿ íîâü
13.2.2010
* * *
Îòâåò íà https://stihi.ru/2009/09/17/3855 Ñ.Áîçèíà Ò.Í.Äàâûäîâîé
È âäðóã öàðåâíà îæèëà,
Ãëàçà ñïðîñîíüÿ ïðîòèðàÿ:
«Êàê äîëãî âñå æå ÿ ñïàëà,
Ïîðà âåðíóòüñÿ áû èç ðàÿ!
Ãäå ìîé ëþáèìûé ÷åëîâåê?
Âåñü îí îêóòàí ïàóòèíîé
Áåñöåëüíûõ ìûñëåé
Öåëûé âåê
Êàê çîìáè æèë âî òüìå ðóòèíû.
Î÷íèñü! Òû öàðü èëè íå öàðü?!
Êîãäà-òî âëàñòâîâàë æàð-ïòèöåé
È áûë íàä ñòðàñòüþ ãîñóäàðü,
Ñåãîäíÿ òû ñëóãà â òåìíèöå.
Î÷íèñü! Öàðèöà ãîâîðèò!
Ïóñòü áóäóò ÿñíû òâîè î÷è,
Ìóæ÷èíà òû, íå èíâàëèä,
Ñàì ïðîãîíè îáúÿòüÿ íî÷è!
Òàòüÿíà Íèêîëàåâíà Äàâûäîâà, 2009 Ñòèõè.ðó
Ìíîãî ïðèíöåâ è ïðèíöåññ
åù¸ ñïÿò â çåìíîì çäåñü ëîíå,
ðåôëåêòîðíîñòü ïðàâèò áàë,
è ðàññóäî÷íîñòü ïî âîëå
Âîëÿ çëàÿ ñåðäöà ãäå äàâíî
Ãîëîñà íå ñëûøàò
Ïàóòèíà îò âåêîâ,
çàòóìàíåí âçîð, ÷óòü äûøàò
È â îêîâàõ ìèð ó äóø,
÷òî æèâûìè ïî÷èòàåì,
äóõ æå êðåñò íåñ¸ò îò âîéí,
÷òî çäåñü ëþäè ïðîäîëæàþò
Íå ïîðà ëè îáðåñòè,
÷òî óòðà÷åíî ñ âåêàìè?
Ñåðäöà ïëàìåíü î Ëþáâè,
Ãîâîðèò îò Ñâåòà ñ íàìè
3.4.2010
Çàïèøèòå âîïðîñû ó÷åíèêó: «Íå ñëóæèøü ëè ìðàêó? Íå ñëóãà ëè ñîìíåíèÿ? Íå ïðåäàòåëü ëè? Íå ëæåö ëè? Íå ñêâåðíîñëîâåö ëè? Íå ëåíèâ ëè? Íå ñåðäèò ëè? Íå óÿâëåí ëè ê íåïîñòîÿíñòâó? Íå íåðàäèâ ëè? Çíàåøü ëè ïðåäàííîñòü? Ãîòîâ ëè ê òðóäó? Íå óáîèøüñÿ ëè Ñâåòà?» Òàê ñïðàøèâàéòå ó÷åíèêîâ, ãîòîâÿ èõ ê èñïûòàíèþ. Ó÷åíèå Æèâîé Ýòèêè: Èåðàðõèÿ, 129
ßâëåíèå ñíîâà ïîòðÿñåò Çåìëþ. Ïóñòü ïîäóìàþò ëþäè, îò÷åãî? Äðåâíÿÿ ñêàçêà ãîâîðèò: «Ðàçãíåâàëñÿ öàðü íåñïðàâåäëèâî, è îáðóøèëñÿ ëó÷øèé ãîðîä åãî. Íî íå ïîìûñëèë öàðü î ïðè÷èíå è ñíîâà íåïðàâåäíî ðàñïàëèëñÿ ãíåâîì. È ïîæðàëà ìîëíèÿ ëó÷øóþ æàòâó. Íî è òîãäà íå îïîìíèëñÿ öàðü è ðàñêàëèëñÿ òàê, ÷òî ÷óìà ïîæðàëà íàðîä åãî. Òîãäà âîññèÿë ÷óäíûé çíàê, ãäå íàïèñàíî áûëî «Óáèéöà». È íåïðàâåäíûé öàðü ïàë áåçäûõàííûì è îñóæäåííûì». Òàê çíàëè äðåâíèå î ñëåäñòâèÿõ íåñïðàâåäëèâîñòè. Ó÷åíèå Æèâîé Ýòèêè: Ìèð Îãíåííûé, ÷. 3, 468
Ãðàíè Àãíè Éîãè, 1968 ã. 227. (Ì.À.É. Ìàòåðü Àãíè Éîãè). Îáëåã÷èòü è óñèëèòü ïðîöåññ Îáùåíèÿ ñ Íàìè ìîæíî íå òîëüêî ãëóáèíîé ñàìîîòðåøåíèÿ è ñîñðåäîòî÷åíèÿ âî âðåìÿ ñàìîãî Îáùåíèÿ, íî è ñâîèì ïîâåäåíèåì â òå÷åíèå äëÿ. Åñëè äåíü ïðîâåäåí â âîçâûøåííûõ ìûñëÿõ è îñîçíàíèè áëèçîñòè Íàøåé, ýòî î÷åíü ïîìîæåò íàñòðàèâàíèþ àðôû äóõà. Îáèõîä è îáû÷íàÿ ðóòèíà äíÿ èìåþò î÷åíü áîëüøîå âëèÿíèå íà õàðàêòåð Îáùåíèÿ. Äóìàþò: «Âîò êîãäà ñëó÷èòñÿ òî-òî è òî-òî, òîãäà ìû ïîêàæåì ñèëó ñâîåãî äóõà è âûñîòó, äî êîòîðîé ìîæåì ïîäíÿòüñÿ». Íî ýòî ñàìîîáìàí. Èìåííî â êàæäîäíåâíîñòè, â îáû÷íîì îáèõîäå, â ñàìûõ æèòåéñêèõ ìåëî÷àõ æèçíè ïðîÿâëÿåòñÿ âûñîòà èëè íè÷òîæåñòâî äóõà. Îíè, êàê ëàêìóñîâàÿ áóìàæêà, ïðîÿâëÿþò äåéñòâèòåëüíûå êà÷åñòâà ÷åëîâåêà, à íå âîîáðàæàåìûå, êîòîðûå ïðîÿâëÿþòñÿ íåèçâåñòíî ãäå è êîãäà. Î âîîáðàæàåìûõ êà÷åñòâàõ óæå Ãîâîðèëîñü. Âîîáðàæàþùèé õðàáðåö ìîæåò îêàçàòüñÿ âåëè÷àéøèì òðóñîì. Ïîýòîìó ïðîâåðÿéòå ñåáÿ íà ìûñëÿõ, ñëîâàõ, ÷óâñòâàõ è äåëàõ êàæäîãî äíÿ, çíàÿ, ÷òî èñòèííàÿ ñóùíîñòü ÷åëîâåêà ïðîÿâëÿåòñÿ, óòâåðæäàåòñÿ è çàêàëÿåòñÿ èìåííî íà íèõ.
Источник
Стихи Игоря Северянина, безусловно, неподражаемы. Трудно выделить что-то конкретное, а все-таки какие фразы кажутся вам наиболее красивыми?
Любовь – беспричинность, бессмысленность даже, пожалуй…
Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет…
Как хороши. как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!
Плесните в чаши янтарь муската
И созерцайте цвета заката…
И будет праздник – большой, большой,
Каких и не было, пожалуй,
С тех пор как создан весь шар земной –
Такой смешной и обветшалый.
Я люблю тебя, как умеет любить только гений.
Как хороши, как свежи были розы
Моей мечты , и славы, и весны…
Поэзно – да, а нет – оно так прозно…
В душе порывистых приветов
Неисчеслимое число.
Я выбрал королём поэтов –
Да будет подданым светло!
Она на пальчиках привстала
И подарила губы мне.
Я целовал ей устало
В сырой осенней тишине.
Если есть возможность, пожалуйсти, пишите из какого стихотворения, потому что сразу хочется найти, особенно если на эти строки раньше сам не обратил внимание.
В данном случае речь идет о “Поэзно – да…”
“И кудри вились, словно триолет”…
Мясо наелось мяса, мясо наелось спаржи,
Мясо наелось рыбы и налилось вином.
И расплатившись с мясом, в полумясном экипаже
Вдруг покатило к мясу в шляпе с большим пером.
Мясо ласкало мясо и отдавалось мясу.
И сотворяло мясо по прописям земным.
Мясо болело, гнило и превращалось в массу
Смрадного разложенья, свойственного мясным.
“Как он смешит пигмеев мира!
Как сотрясает хохот плац,
Когда за изгородью лиры
Рыдает царственный паяц!”
“Как хороши,как свежи будут розы,
Моей страной мне брошенные в гроб!”
Я в комфортабельной карете , на элепсических рессорах
Люблю заехать в златополдень на чашку чая в женоклуб…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Удивительно вкусно, искристо и остро!
Весь я в чем-то норвежском! Весь я в чем-то испанском!
Вдохновляюсь порывно! И берусь за перо!
Стрекот аэропланов! Беги автомобилей!
Ветропросвист экспрессов! Крылолет буеров!
Кто-то здесь зацелован! Там кого-то побили!
Ананасы в шампанском – это пульс вечеров!
В группе девушек нервных, в остром обществе дамском
Я трагедию жизни претворю в грезофарс…
Ананасы в шампанском! Ананасы в шампанском!
Из Москвы – в Нагасаки! Из Нью-Йорка – на Марс!
Как хорошо, что вспыхнут снова эти
Цветы в полях под небом голубым!
Как хорошо, что ты живешь на свете
И красишь мир присутствием своим!
(Как хорошо… 1928г.)
В парке плакала девочка….
Я выполнил свою задачу,
Литературу покорив.
Бросаю сильным на удачу
Завоевателя порыв.
……………………………..
Я,- год назад,- сказал: “Я буду!”
Год отсверкал, и вот – я есть!
Среди друзей я зрил Иуду,
Но не его отверг, а – месть.
Слушай, чуждая мне ближница, обречённая далёчница,
Оскорбить меня хотящая для немыслимых услад…
Подавив негодование, мне тебя так просто хочется,
Как орлу в лазорь сияльную, как течению – в водопад!!!
Ликуй же, сердце: еще ты юно! И бейся шумно!
Зарею жизни – всё в жизни ясно!
Закатом жизни – всему закат!
Но невозможное — возможно
В стране возможностей больших!
Не завидуй другу, если друг богаче,
Если он красивей, если он умней.
Пусть его достатки, пусть его удачи
У твоих сандалий не сотрут ремней…
Двигайся бодрее по своей дороге,
Улыбайся шире от его удач:
Может быть, блаженство — на твоем пороге,
А его, быть может, ждут нужда и плач.
Плачь его слезою! Смейся шумным смехом!
Чувствуй полным сердцем вдоль и поперек!
Не препятствуй другу ликовать успехом:
Это — преступленье! Это — сверхпорок!
Источник
Серебряный век в истории русской литературы ассоциируется с именами Ахматовой, Блока, Цветаевой, Гумилёва, при этом все чаще и чаще читатели забывают о других блестящих поэтах, без которых этот удивительный период в развитии отечественной культуры, несомненно, был бы другим. Среди них — автор «Громокипящего кубка» и «Ананасов в шампанском» Игорь-Северянин (1887 — 1941).
Началом литературной карьеры он считал первую публикацию в Повременном издании для солдат и народа «Досуг и дело», хотя его стихотворения печатались и до этого. Первые брошюры со своими произведениями поэт издал под собственным именем — Игорь Лотарев, псевдоним «Игорь-Северянин» (да-да, именно через дефис) появился только в 1907 году.
Публика знала и любила Северянина за его необыкновенную манеру чтения. Он фактически пел стихотворения. И если сначала это вызывало в зале приступы хохота, то несколько лет спустя привыкшие к этому трюку слушатели внимали ему с благоговением.
«В этом была своя магия, в этом пении стихов, где мелодия извлекалась из слов, не имевших смысла. Язык существовал только как музыка. Больше от него ничего не требовалось. Человеческая мысль превращалась в поблескивание стекляруса, шуршание надушенного шелка, в страусовые перья вееров и пену шампанского», — вспоминал Константин Паустовский.
Однако мы уверены, что и без музыки поэзия Северянина существует весьма благополучно.
Я прогремел на всю Россию,
Как оскандаленный герой!..
Литературного Мессию
Во мне приветствуют порой.
Я узнаю во всем вас, дети злого века!
Паденье славного — бесславных торжество!
Позорно презирать за слабость человека,
Отнявши силы у него.
Прочтя рецензий тысяч двадцать,
Мне хочется поиздеваться.
Мы живем, точно в сне неразгаданном,
На одной из удобных планет…
Много есть, чего вовсе не надо нам,
А того, что нам хочется, нет…
Ради шутки, ради смеха
Я хотел бы жить всегда!
Но ответило мне эхо:
«Да!»
Повтори… еще… сначала…
Кто бессмертен, как мечты?
Снова эхо отвечало:
«Ты!»
Бывают и годы короче мгновенья,
Но есть и мгновенья длиннее веков!
Любви без жертвы нет, и если
Нет жертвы, значит, нет любви.
Я не сочувствую войне
Как проявленью грубой силы.
Страшны досрочные могилы
И оскорбительны вдвойне.
За струнной изгородью лиры
Живет неведомый паяц.
Его палаццо из палацц —
За струнной изгородью лиры…
Как он смешит пигмеев мира,
Как сотрясает хохот плац,
Когда за изгородью лиры
Рыдает царственный паяц!..
Есть имена, как солнце!
Имена — Как музыка!
Как яблоня в расцвете!
Я говорю о Пушкине: поэте,
Действительном, в любые времена!
Позор стране, встречавшей «ржаньем»
Глумленье надо всем святым,
Былым своим очарованьем
И над величием своим!
Жизнь стала противно-трезва,
И жадность — у всех идеал.
Желудок святыню попрал,
Свои предъявляя права.
Да разве это жизнь в болоте дрязг житейских,
В заботах мелочных о платье и куске,
В интригах, в сплетнях, в сальностях лакейских,
С фразеологией гнусней, чем в кабаке?
И в зле добро, и в добром злоба,
Но нет ни добрых, нет ни злых,
И правы все, и правы оба,—
И правоту поет мой стих.
И нет ни шведа, ни японца.
Есть всюду только человек,
Который под недужьем солнца
Живет свой жалкий полувек.
Глаза крылатой русской молодежи!
Я верю в вас, а значит — и в страну,
Да, верю я, наперекор стихии,
Что вал растет, вздымающий волну,
Которая все-все сольет в одну,
А потому — я верю в жизнь России!
Необходим для сердца перелом:
Догнать… Вернуть… Сказать кому-то слово…
И жутко Вам, что все уже в былом,
А в будущем не видно и былого…
Горе — в вечности пороков,
В постоянном с ними споре,
В осмеянии пороков
И в исканьях счастья — горе.
Не пой толпе! Ни для кого не пой!
Для песни пой, не размышляя — кстати ль!..
Всем будет весело и солнечно,
Осветит лица милосердье…
И светозарно-ореолочно
Согреет всех мое бессмертье!
Я, гений Игорь-Северянин,
Своей победой упоен:
Я повсеградно оэкранен!
Я повсесердно утвержден!
Источник