Мне снился франтик вылощен наряден
Себе я сам предстал в виденье сонном:
Я был в нарядном шелковом камзоле.
На светский бал закинут поневоле,
Я милую узнал в кругу салонном.
«Так вы невеста? — молвил я с поклоном. —
Желаю вам успеха в новой роли».
Но сердце сжалось у меня до боли,
Хоть равнодушным говорил я тоном.
Внезапно слезы хлынули ручьями
Из милых глаз, опущенных в печали, —
Был нежный образ унесен слезами…
О звезды счастья, сладостные очи,
Я верю вам, хоть вы мне часто лгали
И наяву, и в сонных грезах ночи!
Мне снился франтик — вылощен, наряден,
Надменно шел, надменно он глядел.
Фрак надушен, жилет блестяще-бел,
И что ж — он сердцем черен был и смраден.
Он сердцем был ничтожен, мелок, жаден,
Хоть с виду благороден, даже смел,
Витийствовать о мужестве умел,
Но был в душе трусливейшей из гадин.
«Ты знаешь, кто он? — молвил демон сна. —
Взгляни, твоя судьба предрешена».
И распахнул грядущего завесы.
Сиял алтарь, и франт повел туда
Любовь мою; они сказали «да!» —
И с хохотом «аминь» взревели бесы.
Что разъярило кровь во мне?
Клокочет грудь. Душа в огне.
Пылает кровь в горячке злой,
И злой меня снедает зной.
Взбесилась кровь и рвется вон…
Ужасный мне приснился сон:
Властитель тьмы мне подал знак
И за собой увел во мрак.
Вдруг некий дом я увидал:
Горят огни, грохочет бал,
И пир горой, и дым столбом.
И я вступаю в этот дом.
Справляют чью-то свадьбу тут.
Звенят бокалы. Гости пьют.
И я в невесте узнаю —
Кого?! — Любимую мою!
О, боже! То она, она
Теперь с другим обручена…
В оцепененье я притих,
Встав за спиной у молодых.
Вокруг шумели… Я застыл…
Сколь горек этот праздник был!
Сидит невеста — вся огонь.
Жених — он гладит ей ладонь.
Он наполняет кубок, пьет,
Пригубив, ей передает…
Молчу, дыханье затая:
То не вино, то кровь моя!
Невеста яблоко берет
И жениху передает.
Он режет яблоко… Гляди:
То сердце из моей груди!
В их взорах нега, страсть, призыв…
Любовно стан ее обвив,
Поцеловал ее жених…
И — смерть коснулась губ моих!
И, словно мертвый, я поник.
Свинцом сковало мой язык…
Но снова танцы! Шум и звон!
И вот плывут — она и он.
Я нем… Я мертв… Конец всему.
Он к ней прильнул, она к нему.
Он что-то шепчет ей… Она
Краснеет, томно смущена…
Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь?
Ты видишь, я весь — нетерпенье и дрожь.
Кровавый сообщник, меня не морочь:
Невесты все нет, а уж близится ночь.
От кладбища веют, летят холодки;
Невесту мою не встречали ль, дружки?
И вижу, как призраков бледных орда
Кивает в ответ, ухмыляется: «Да!»
Выкладывай, с чем ты пришел ко мне,
Ливрейный верзила, в дыму и огне?
«В драконьей запряжке мои господа
Прикатят — недолго их ждать — сюда».
Ты, маленький, низенький, в сером весь,
Мой мертвый магистр, зачем ты здесь?
Безмолвно ко мне обращает он взгляд,
Трясет головой и уходит назад.
Косматый мой пес, ты скулишь неспроста!
Как ярко сверкают зрачки у кота!
К чему это женщины подняли вой?
О чем это нянька поет надо мной?
Нет, нянюшка, песенкам прежним конец,
Я нынче, ты знаешь, иду под венец;
Баюкать меня теперь ни к чему, —
Смотри-ка, и гости — один к одному!
Друзья, как любезно, не ждал никогда б! —
В руках у вас головы вместо шляп.
И вы, дрыгоножки, вы тоже пришли:
Что поздно сегодня сорвались с петли?
А вот на метле и старушка карга.
Благослови же родного сынка!
И ведьма, трясясь, выступает вперед;
«Аминь!» — произносит морщинистый рот.
Идут музыканты — к скелету скелет,
Слепая скрипачка пиликает вслед;
Явился паяц, размалеванный в прах,
С могильщиком на худых плечах.
Двенадцать монахинь ведут хоровод,
И сводня косая им тон задает,
Двенадцать попов похотливых свистят
И гнусность поют на церковный лад.
А ты, старьевщик, надрываешься зря,
На что в преисподней мне шуба твоя!
Там есть чем топить до скончанья веков, —
Останками смертных — царей, бедняков.
Несносен горбатых цветочниц вой —
Знай, по полу носятся вниз головой.
Вы, рожи совиные, — без затей!
Оставьте! К чему этот хруст костей!
Поистине, с цепи сорвался ад.
Их больше и больше, визжат и гудят;
Вот вальс преисподней… Потише вы, эй!
Сейчас я увижусь с подругой моей.
Потише вы, сброд, или попросту прочь!
Себя самого мне расслышать невмочь.
Как будто подъехали к дому теперь?
Кухарочка! Что же! Открой им дверь!
Привет, дорогая! О, что за честь!
И пастор тут! Не угодно ли сесть?
Хоть вы с лошадиным копытом, с хвостом,
Я ваш, преподобный отец, целиком!
Любимая, что ты бледна, как мертвец?
Нас пастор сейчас поведет под венец;
Я кровью ему заплатил, это так,
Но плата, в сравненье с тобою, пустяк.
Колени склони, дорогая, со мной! —
Она на коленях — о миг неземной!
Прижалась ко мне — там, где сердце мое,
И в жутком восторге я обнял ее.
Я волнами локонов нежно обвит,
И сердце у сердца любимой стучит.
Стучат от блаженства и боли сердца
И к небу стремятся, к престолу творца.
Восторгом сердца беспредельным зажглись
И рвутся туда, где священная высь;
Но здесь, на земле, торжествует зло:
Нам ад возложил свою длань на чело.
Гнетущего мрака угрюмый сын
Свершает над нами венчания чин;
Кровавую книгу он держит в руках,
В молитве — кощунство, проклятье — в словах.
И вой, и шипенье, и свист кругом,
Как грохот прибоя, как дальний гром…
Тут вспыхнул огонь, ослепительно-синь,
И шамкает старая ведьма: «Аминь!»
Источник
Это все я мог бы очень хорошо рассказать хорошей прозой… Но когда снова перечитываешь старые стихи, чтобы, по случаю нового их издания, кое-что в них подправить, тобою вдруг, подкравшись невзначай, завладевает звонкая привычка к рифме и ритму, и вот стихами начинаю я третье издание “Книги песен”. О Феб-Аполлон! Если стихи эти дурны, ты ведь легко простишь меня… Ты же – всеведущий бог и прекрасно знаешь, почему я вот уже так много лет лишен возможности заниматься больше всего размером и созвучиями слов… Ты знаешь, почему пламя, когда-то сверкающим фейерверком тешившее мир, пришлось вдруг употребить для более серьезных пожаров… Ты знаешь, почему его безмолвное пылание ныне пожирает мое сердце… Ты понимаешь меня, великий, прекрасный бог, – ты, подобно мне, сменявший подчас золотую лиру на тугой лук и смертоносные стрелы… Ты ведь не забыл еще Марсия, с которого заживо содрал кожу? Это случилось уже давно, и вот опять явилась нужда в подобном примере… Ты улыбаешься, о мой вечный отец!
Писано в Париже, 20 февраля 1839 г.
ЮНОШЕСКИЕ СТРАДАНИЯ
(1817–1821)
Сновидения
“Мне снились страстные восторги и страданья…”
Перевод М. Михайлова
Мне снились страстные восторги и страданья,
И мирт, и резеда в кудрях прекрасной девы,
И речи горькие, и сладкие лобзанья,
И песен сумрачных унылые напевы.Давно поблекнули и разлетелись грезы;
Исчезло даже ты, любимое виденье!
Осталась песня мне: той песне на храненье
Вверял я некогда и радости и слезы.Осиротелая! Умчись и ты скорее!
Лети, о песнь моя, вослед моих видений!
Найди мой лучший сон, по свету птицей рея,
И мой воздушный вздох отдай воздушной тени!
“Зловещий грезился мне сон…”
Перевод М. Михайлова
Зловещий грезился мне сон…
И люб и страшен был мне он;
И долго образами сна
Душа, смутясь, была полна.В цветущем – снилось мне – саду
Аллеей пышной я иду.
Головки нежные клоня,
Цветы приветствуют меня.Веселых пташек голоса
Поют любовь; а небеса
Горят и льют румяный свет
На каждый лист, на каждый цвет.Из трав курится аромат;
Теплом и негой дышит сад…
И все сияет, все цветет,
Все светлой радостью живет.В цветах и в зелени кругом,
В саду был светлый водоем.
Склонялась девушка над ним
И что-то мыла. НеземнымВ ней было все – и стан, и взгляд,
И рост, и поступь, и наряд.
Мне показалася она
И незнакома и родна.Она и моет и поет –
И песнью за сердце берет:
“Ты плещи, волна, плещи!
Холст мой белый полощи!”К ней подошел и молвил я:
“Скажи, красавица моя,
Скажи, откуда ты и кто,
И здесь зачем, и моешь что?”Она в ответ мне: “Будь готов!
Я мою в гроб тебе покров”.
И только молвила – как дым
Исчезло все. Я недвижимСтою в лесу. Дремучий лес
Касался, кажется, небес
Верхами темными дубов;
Он был и мрачен и суров.Смущался слух, томился взор…
Но – чу! – вдали стучит топор.
Бегу заросшею тропой –
И вот поляна предо мной.Могучий дуб на ней стоит –
И та же девушка под ним;
В руках топор… И дуб трещит,
Прощаясь с корнем вековым.Она и рубит и поет –
И песнью за сердце берет:
“Ты руби, мой топорок!
Наруби ты мне досок!”К ней подошел и молвил я:
“Скажи, красавица моя,
Скажи, откуда ты и кто
И рубишь дерево на что?”Она в ответ мне: “Близок срок!
Тебе на гроб рублю досок”.
И только молвила – как дым
Исчезло все. Тоской томим,Гляжу – чернеет степь кругом,
Как опаленная огнем,
Мертва, бесплодна… Я не знал,
Что ждет меня, но весь дрожал.Иду… Как облачный туман,
Мелькнул вдали мне чей-то стан.
Я подбежал… Опять она!
Стоит, печальна и бледна,С тяжелым заступом в руках –
И роет им. Могильный страх
Меня объял. О, как она
Была прекрасна и страшна!Она и роет и поет –
И скорбной песнью сердце рвет:
“Заступ, заступ! глубже рой:
Надо в сажень глубиной!”К ней подошел и молвил я:
“Скажи, красавица моя,
Скажи, откуда ты и кто,
И здесь зачем, и роешь что?”Она в ответ мне: “Для тебя
Могилу рою”. Ныла грудь,
И содрогаясь и скорбя;
Но мне хотелось заглянутьВ свою могилу. Я взглянул…
В ушах раздался страшный гул,
В очах померкло… Я скатился
В могильный мрак – и пробудился.
“Себе я сам предстал в виденье сонном…”
Перевод В. Левика
Себе я сам предстал в виденье сонном:
Я был в нарядном шелковом камзоле.
На светский бал закинут поневоле,
Я милую узнал в кругу салонном.“Так вы невеста? – молвил я с поклоном. –
Желаю вам успеха в новой роли”.
Но сердце сжалось у меня до боли,
Хоть равнодушным говорил я тоном.Внезапно слезы хлынули ручьями
Из милых глаз, опущенных в печали, –
Был нежный образ унесен слезами…О звезды счастья, сладостные очи,
Я верю вам, хоть вы мне часто лгали
И наяву, и в сонных грезах ночи!
“Мне снился франтик – вылощен, наряден…”
Перевод В. Левика
Мне снился франтик – вылощен, наряден,
Надменно шел, надменно он глядел.
Фрак надушен, жилет блестяще-бел,
И что ж – он сердцем черен был и смраден.Он сердцем был ничтожен, мелок, жаден,
Хоть с виду благороден, даже смел,
Витийствовать о мужестве умел,
Но был в душе трусливейшей из гадин.“Ты знаешь, кто он? – молвил демон сна. –
Взгляни, твоя судьба предрешена”.
И распахнул грядущего завесы.Сиял алтарь, и франт повел туда
Любовь мою; они сказали “да!” –
И с хохотом “аминь” взревели бесы.
“Что разъярило кровь во мне…”
Перевод Л. Гинзбурга
Что разъярило кровь во мне?
Клокочет грудь. Душа в огне.
Пылает кровь в горячке злой,
И злой меня снедает зной.Взбесилась кровь и рвется вон…
Ужасный мне приснился сон:
Властитель тьмы мне подал знак
И за собой увел во мрак.Вдруг некий дом я увидал:
Горят огни, грохочет бал,
И пир горой, и дым столбом.
И я вступаю в этот дом.Справляют чью-то свадьбу тут.
Звенят бокалы. Гости пьют.
И я в невесте узнаю –
Кого?! – Любимую мою!О, боже! То она, она
Теперь с другим обручена…
В оцепененье я притих,
Встав за спиной у молодых.Вокруг шумели… Я застыл…
Сколь горек этот праздник был!
Сидит невеста – вся огонь.
Жених – он гладит ей ладонь.Он наполняет кубок, пьет,
Пригубив, ей передает…
Молчу, дыханье затая:
То не вино, то кровь моя!Невеста яблоко берет
И жениху передает.
Он режет яблоко… Гляди:
То сердце из моей груди!В их взорах нега, страсть, призыв…
Любовно стан ее обвив,
Поцеловал ее жених…
И – смерть коснулась губ моих!И, словно мертвый, я поник.
Свинцом сковало мой язык…
Но снова танцы! Шум и звон!
И вот плывут – она и он.Я нем… Я мертв… Конец всему.
Он к ней прильнул, она к нему.
Он что-то шепчет ей… Она
Краснеет, томно смущена…
“Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь…”
Перевод В. Зоргенфрея
Я выплатил выкуп, чего же ты ждешь?
Ты видишь, я весь – нетерпенье и дрожь.
Кровавый сообщник, меня не морочь:
Невесты все нет, а уж близится ночь.От кладбища веют, летят холодки;
Невесту мою не встречали ль, дружки?
И вижу, как призраков бледных орда
Кивает в ответ, ухмыляется: “Да!”Выкладывай, с чем ты пришел ко мне,
Ливрейный верзила, в дыму и огне?
“В драконьей запряжке мои господа
Прикатят – недолго их ждать – сюда”.Ты, маленький, низенький, в сером весь,
Мой мертвый магистр, зачем ты здесь?
Безмолвно ко мне обращает он взгляд,
Трясет головой и уходит назад.Косматый мой пес, ты скулишь неспроста!
Как ярко сверкают зрачки у кота!
К чему это женщины подняли вой?
О чем это нянька поет надо мной?Нет, нянюшка, песенкам прежним конец,
Я нынче, ты знаешь, иду под венец;
Баюкать меня теперь ни к чему, –
Смотри-ка, и гости – один к одному!Друзья, как любезно, не ждал никогда б! –
В руках у вас головы вместо шляп.
И вы, дрыгоножки, вы тоже пришли:
Что поздно сегодня сорвались с петли?А вот на метле и старушка карга.
Благослови же родного сынка!
И ведьма, трясясь, выступает вперед;
“Аминь!” – произносит морщинистый рот.Идут музыканты – к скелету скелет,
Слепая скрипачка пиликает вслед;
Явился паяц, размалеванный в прах,
С могильщиком на худых плечах.Двенадцать монахинь ведут хоровод,
И сводня косая им тон задает,
Двенадцать попов похотливых свистят
И гнусность поют на церковный лад.А ты, старьевщик, надрываешься зря,
На что в преисподней мне шуба твоя!
Там есть чем топить до скончанья веков, –
Останками смертных – царей, бедняков.Несносен горбатых цветочниц вой –
Знай, по полу носятся вниз головой.
Вы, рожи совиные, – без затей!
Оставьте! К чему этот хруст костей!
Источник
Порядок и названия стихотворений даны по «Книге песен». В скобках указано название по первой публикации 1822 года.
Сновидения (Traumbilder)[править]
1. «Mir träumte einst von wildem Liebesglühen…» (Zueignung)
- «Мне снились страстные восторги и страданья…» — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1856
- «Мне снился пыл неистовых идей…» — перевод В. А. Зоргенфрея
2. «Ein Traum, gar seltsam schauerlich…» (Die Wundermaid)
- «Зловещий грезился мне сон…» — перевод М. Л. Михайлова
- «Я видел странный, страшный сон…» — перевод Т. И. Сильман
3. «Im nächt’gen Traum hab’ ich mich selbst geschaut…» (Der Glückwunsch)
- «Раз сам себя во сне увидел я…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Себя во сне я видел…» — перевод А. А. Коринфского
- «Себе я сам предстал в виденье сонном…» — перевод В. В. Левика
4. «Im Traum sah ich ein Männchen klein und putzig…» (Die Trauung)
- «Мне человечек маленький, нарядный…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Я помню сон…» — перевод А. А. Коринфского
- «Мне снился франтик, — вылощен, наряден…» — перевод В. В. Левика
5. «Was treibt und tobt mein tolles Blut?..» (Die Hochzeit)
- «С чего бунтует кровь во мне…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Зачем так кровь моя кипит…» — перевод И. С. Генслера
- «Вся кровь взметнулася во мне…» — перевод В. А. Зоргенфрея
6. «Im süßen Traum, bei stiller Nacht…» (Der Kampf)
- «Средь тихой ночи, в сладком сне…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «В отрадном сне…» — перевод И. С. Генслера
- «В глухую ночь, в блаженном сне…» — перевод В. А. Зоргенфрея
7. «Nun hast du das Kaufgeld, nun zögerst du doch?..» (Die Brautnacht)
- «Чего же ты медлишь, сын крови и тьмы?…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Тебе я дал денег…» — перевод И. С. Генслера
- «Я выплатил выкуп, чего же ты ждёшь?..» — перевод В. А. Зоргенфрея
8. «Ich kam von meiner Herrin Haus…» (Der Kirchhof)
- «Покинув прекрасной владычицы дом…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Я шёл от владычицы…» — перевод А. А. Коринфского
- «Бежал я от жестокой прочь…» — перевод В. В. Левика
9. «Ich lag und schlief, und schlief recht mild…» (Die Blasse)
- «Я спокойно, спокойно и сладко дремал…» — перевод А. Я. Кульчицкого, опубл. в 1841
- «Лежал и спал я, сладко спал…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Я лёг и спал — так сладко спал…» — перевод Л. А. Мея
- «Забылись муки в тишине…» — перевод В. А. Зоргенфрея
10. «Da hab’ ich viel blasse Leichen…» (Das Erwachen)
- «Вот силой волшебного слова…» — перевод Н. Б. Хвостова
- «Я призраков с кладбища вызвал…» — перевод А. А. Коринфского
- «Вот вызвал я силою слова…» — перевод В. А. Зоргенфрея
Песни (Lieder)[править]
1. «Morgens steh ich auf und frage…» (Erwartung)
- «Утром долго, тщетно жду я…» — перевод Ф. Б. Миллера, опубл. в 1849
- «Поутру встаю я с мыслью…» — перевод Н. А. Добролюбова, 1857, опубл. в 1911
- «Рано утром я гадаю…» — перевод Л. А. Мея, опубл. в 1860
- «Утром грежу я…» — перевод П. В. Быкова
- «Утром я встаю, гадаю…» — перевод В. П. Коломийцева
- «Утром, встав, я вопрошаю…» — перевод К. Д. Бальмонта
2. «Es treibt mich hin, es treibt mich her!..» (Ungeduld)
- «Шатаюсь я из угла в угол… Прожить…» — перевод Л. А. Мея
- «Покоя нет и нигде не найти!..» — перевод В. А. Зоргенфрея
3. «Ich wandelte unter den Bäumen…» (Das Wörtlein Liebe)
- «Бродил я под тенью деревьев…» — перевод Л. А. Мея
- «Я брёл дорогой лесною…» — перевод Т. И. Сильман
4. «Lieb Liebchen, leg’s Händchen auf’s Herze mein…» (Holzmener)
- «Дай ручку мне! к сердцу прижми её, друг!..» — перевод М. Л. Михайлова, 1847
- «Милая-милая, ручку на сердце ко мне!..» — перевод Л. А. Мея
- «Положи мне руку на сердце, друг…» — перевод Е. Ф. Книпович
5. «Schöne Wiege meiner Leiden…» (Lebewohl!)
- «Расстаёмся мы надолго…» — перевод А. Н. Плещеева
- «Колыбель моих страданий…» — перевод Л. А. Мея
- «Моих страданий колыбель…» — перевод П. И. Вейнберга
- «Колыбель моей печали…» — перевод В. П. Коломийцева
- «Колыбель моих страданий…» — перевод В. В. Левика
6. «Warte, warte, wilder Schiffmann…» (Abfahrt)
- «Подожди, мой шкипер; в гавань…» — перевод Л. А. Мея
- «Подожди, моряк суровый…» — перевод Л. А. Мея
- «Ты помедли, корабельщик…» — перевод Т. И. Сильман
7. «Berg’ und Burgen schau’n herunter…» (Auf dem Rhein)
- «На Рейне зе́ркальном глядиться…» — перевод Л. А. Мея
- «Ряд руин и гор глядится…» — перевод А. Л. Шкаффа
- «Замок с выси гор глядится…» — перевод К. Д. Бальмонта
- «Гор и замков вереницы…» — перевод В. А. Зоргенфрея
8. «Anfangs wollt ich fast verzagen…»
- «В тоске отчаянья, сначала…» — перевод А. Н. Яхонтова, опубл. в 1854
- «Я сначала струсил, позже…» — перевод Л. А. Мея, опубл. в 1860
- «Сначала страдал я жестоко…» — перевод П. И. Вейнберга
- «По началу мне казался…» — перевод А. А. Энгельке
9. «Mit Myrthen und Rosen, lieblich und hold…» (Nachhall)
- «Кипарисами, вязями роз, золотой мишурой…» — перевод Л. А. Мея
- «О, пусть бы розы и кипарис…» — перевод В. А. Зоргенфрея
Романсы (Romanzen)[править]
1. Der Traurige
- Печальный («Всем внушает состраданье…») — перевод П. Н. Краснова
- Бледный мальчик («Этот мальчик, бледный с вида…») — перевод В. А. Зоргенфрея
2. Die Bergstimme
- Горнее эхо («Над долиной, по горе…») — перевод А. Я. Кульчицкого, опубл. в 1840
- Горный голос («Плетётся долиною всадник меж гор…») — перевод П. В. Быкова
- Горный голос («В долине всадник, между гор…») — перевод В. А. Зоргенфрея
3. Zwei Brüder (Die Brüder)
- Два брата («На утёсе замок старый…») — перевод А. Я. Мейснера
- Два брата («На вершине каменистой…») — перевод В. А. Зоргенфрея
4. Der arme Peter
- Бедный Пётр («Ганс с Гретхен своею танцует…») — перевод Н. П. Грекова
- Бедный Петер («Ганс и Грета в танце идут…») — перевод М. А. Кузмина
5. Lied des Gefangenen (Lied des gefangenen Räubers)
- Песня узника («Как сглазила бабушка Лизу, решил…») — перевод П. В. Быкова
- Песня узника («Лишь сглазила Лизу бабка моя…») — перевод Б. Н. Лейтина
6. Die Grenadiere
- Гренадеры («Во Францию два гренадера пошли // В плену на Руси они были…») — перевод М. Л. Михайлова, , опубл. в 1846
- Гренадеры («Во Францию два гренадера // Из русского плена брели…») — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1858
- Два гренадера («Во Францию двое плелись гренадер…») — перевод Л. А. Мея, 1858, опубл. в 1868
- Два гренадера («Во Францию два гренадера пошли // В России в плену они были…») — перевод А. А. Фета
- Гренадеры («Во Францию два гренадера брели…») — перевод М. А. Волошина, 1893
- Гренадеры («Во Францию два гренадера брели…») — перевод В. В. Гиппиуса
7. Die Botschaft
- Весть («Вставай, мой паж! Седлай коня!..») — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1848
- Гонец («Вставай, слуга! коня седлай!..») — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1858
- Вестник («Мой паж, вставай, седлай скорей…») — перевод П. И. Вейнберга
- Гонец («Гонец, скачи во весь опор…») — перевод С. Я. Маршака
8. Die Heimführung
- Похищение («Не пойду я один, дорогая моя…») — перевод И. С. Генслера, опубл. в 1858
- Похищение («Один не уйду я, любовь моя!..») — перевод В. А. Зоргенфрея
9. Don Ramiro
- Дон Рамиро («Донна Клара, донна Клара! // Я любил тебя так долго…») — перевод А. Я. Мейснера
- Дон Рамиро («Донна Клара! Донна Клара! // Радость пламенного сердца!..») — перевод В. А. Зоргенфрея
10. Belsatzar
- Валтасар («Уж час полночный наступал…») — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1862
- Валтасар («Полночный час уж наступал…») — перевод М. Л. Михайлова, опубл. в 1890
- Валтасар («Погасли звёзды, ночь темна…») — перевод В. В. Левика
11. Die Minnesänger
- Минезингеры («В песнопеньи состязаться…») — перевод И. С. Генслера, опубл. в 1858
- Миннезингеры («Миннезингеры в молчанье…») — перевод В. А. Зоргенфрея
12. Die Fensterschau
- Из окна («Бледный Генрих уныло шёл мимо окна…») — перевод П. Н. Краснова
- Под окном («Шёл Генрих, бледный и худой…») — перевод В. А. Зоргенфрея
13. Der wunde Ritter
- Раненый рыцарь («Я старинную песенку знаю // Преуныло поётся она…») — перевод И. С. Генслера, опубл. в 1858
- Раненый рыцарь («Я старинную песенку знаю // И печальна она, и мрачна…») — перевод П. И. Вейнберга
- Раненый рыцарь («Мне повесть старинная снится…») — перевод В. А. Зоргенфрея
14. Wasserfahrt (Des Knaben Wasserfahrt)
- Отплытие («У мачты я стоял и вдаль…») — перевод И. И. Ясинского
- Поездка по морю («Я, к мачте прислонясь, стоял…») — перевод А. А. Энгельке
15. Das Liedchen von der Reue
- Песенка о раскаянии («Ульрих лесом зелёным спешит на коне…») — перевод И. С. Генслера
- Песенка о раскаянье («Граф Ульрих едет в лесу густом…») — перевод В. А. Рождественского
16. An eine Sängerin
- Певице, пропевшей один старинный романс («Я помню, как её впервые…») — перевод И. С. Генслера
- Певице, спевшей старинный романс («Забыть ли, как её увидел…») — перевод Л. В. Гинзбурга
17. Das Lied von den Dukaten
- Песня о червонцах («Вы, червонцы золотые…») — перевод П. В. Быкова
- Песня о дукатах («Золотые вы дукаты…») — перевод Л. В. Гинзбурга
18. Gespräch auf der Paderborner Haide
- Разговор в дубраве («Слышишь, к нам несутся звуки…») — перевод А. Н. Плещеева, опубл. в 1872
- Разговор в паденборнской степи («Слышишь, пенье скрипок льётся…») — перевод В. В. Левика
19. Lebensgruß
- Житейский привет («Земля — столбовая дорога; на ней…») — перевод И. С. Генслера
- Напутствие («Большая дорога — земной наш шар…») — перевод В. А. Зоргенфрея
20. Wahrhaftig
- Воистину так («Когда весна придёт к нам с солнечным сверканьем…») — перевод И. С. Генслера
- Поистине («Когда солнце светит ранней весной…») — перевод В. А. Зоргенфрея
Сонеты (Sonette)[править]
- An A. W. v. Schlegel (А. В. фон Шлегелю)
- «Im Reifrockputz, mit Blumen reich verzieret…»
- «В наряде с фижмами, увенчана цветами…» — перевод Д. Д. Минаева
- «В роброне пышном, вышитом богато…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- «Im Reifrockputz, mit Blumen reich verzieret…»
- An meine Mutter, B. Heine, geborne v. Geldern (Моей матери, Б. Гейне, урождённой фон Гельдерн)
- 1. «Ich bin’s gewohnt den Kopf recht hoch zu tragen…»
- «Я родился с упрямой головою…» — перевод Ф. Б. Миллера, опубл. в 1849
- «И смел, и горд, и прям я неизменно…» — перевод Р. А. Минкус
- 2. «Im tollen Wahn hatt’ ich dich einst verlassen…»
- «Была пора, — в безумном ослепленье…» — перевод Ф. Б. Миллера, опубл. в 1849
- «В плену мечты, готов был мир попрать я…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 1. «Ich bin’s gewohnt den Kopf recht hoch zu tragen…»
- An H. S.
- «Wie ich dein Büchlein hastig aufgeschlagen…»
- «Когда я книжечку твою рукой…» — перевод И. С. Генслера
- «Едва твой труд успел открыться взору…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- «Wie ich dein Büchlein hastig aufgeschlagen…»
- Fresko-Sonette an Christian S. (Фресковые сонеты Христиану З.)
- 1. «Ich tanz’ nicht mit, ich räuchre nicht den Klötzen…»
- «С толпой безумною не стану…» — перевод М. Л. Михайлова
- «Пред истуканами в мишурной позолоте…» — перевод А. Н. Линдегрен
- «Разубранному в золото чурбану…» — перевод В. В. Левика
- 2. «Gieb her die Larv’, ich will mich jetzt maskieren…»
- «Дай маску мне! На пёстром маскараде…» — перевод А. Н. Линдегрен
- «Личину мне! Отныне я плебей!..» — перевод В. В. Левика
- 3. «Ich lache ob den abgeschmackten Laffen…»
- «Мне так смешны глупцы с козлиной мордой…» — перевод А. Н. Линдегрен
- «Да, я смеюсь! Мне пошлый фат смешон…» — перевод В. В. Левика
- 4. «Im Hirn spukt mir ein Mährchen wunderfein…»
- «Засела сказочка в мозгу моём упорно…» — перевод А. Н. Линдегрен
- «Всё думаю о сказочке одной…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 5. «In stiller, wehmuthweicher Abendstunde…»
- «По вечерам, в часы печальных грёз…» — перевод В. С. Лихачёва
- «В вечерний час, и тихий и печальный…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 6. «Du gabst, als ich vor’m Jahr dich wiederblickte…»
- «Расстались мы — и встретились опять…» — перевод В. С. Лихачёва
- «В последний раз, когда мы повстречались…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 7. «Hüt’ dich, mein Freund, vor grimmen Teufelsfratzen…»
- «Улыбке злой не верь, мой друг, но знай…» — перевод В. С. Лихачёва
- «Страшны, о друг мой, дьявольские рожи…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 8. «Du sah’st mich oft im Kampf mit jenen Schlingeln…»
- «Не раз, мой друг, ты видела, как я…» — перевод В. С. Лихачёва
- «Ты наблюдал, как я сражался с хором…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 9. «Ich möchte weinen, doch ich kann es nicht…»
- «Хотел бы плакать я, но плакать не могу…» — перевод П. И. Вейнберга
- «Хотел бы зарыдать, но… не могу рыдать…» — перевод Д. Д. Минаева
- «О, как бы я рыдал, когда бы мог!..» — перевод В. А. Зоргенфрея
- 1. «Ich tanz’ nicht mit, ich räuchre nicht den Klötzen…»
Стихотворения из сборника 1822 года, не включённые в «Книгу песен»[править]
Здесь перечислены все стихотворения из сборника 1822 года, за исключением переводов из Байрона, также включённых Гейне в эту книгу.
Из цикла «Песни любви» (Minnelieder):
Из цикла «Романсы» (Romanzen):
- Die Weihe («Einsam in der Waldkapelle…»)
- Освящение («Посреди лесной часовни…») — перевод Д. Д. Минаева
- Обет («Одинок, в лесной часовне…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- Ständchen eines Mauren («Meiner schlafenden Zuleima…»)
- Серенада мавра («В сердце дремлющей Зюлеймы…») — перевод В. А. Зоргенфрея
Из цикла «Сонеты» (Sonette):
- An August Wilhelm Schlegel
- «Der schlimmste Wurm: des Zweifels Dolchgedanken…»
- «Сомнение ума — червяк наш самый злой…» — перевод Д. Д. Минаева
- «Гнуснейший червь — сомнения укоры…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- «Zufrieden nicht mit deinem Eigenthume…»
- «Имуществом своим всё не доволен ты…» — перевод Д. Д. Минаева
- «Ты своему не верил достоянью…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- «Der schlimmste Wurm: des Zweifels Dolchgedanken…»
- An den Hofrath Georg S. in Göttingen («Stolz und gebietend ist des Leibes Haltung…»)
- Георгу С. в Гёттингене («Осанка гордая, и очи ярко блещут…») — перевод Д. Д. Минаева
- Гофрату Георгу С. в Гёттингене («Осанка величаво-благородна…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- An J. B. R. («Dein Freundesgruß konnt’ mir die Brust erschließen…»)
- Ж. Б. Руссо («Растроганный, могу ль молчать я хладнокровно?..») — перевод Д. Д. Минаева
- Ж.-Б. Р. («Открыта грудь для дружеского слова…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- Fresko-Sonett an Christian S., VIII. «Die Welt war mir nur eine Marterkammer…»
- «Свет для меня был комнатою пыток…» — перевод Д. Д. Минаева
- «Мир для меня был пыткою сплошною…» — перевод В. А. Зоргенфрея
- Die Nacht auf dem Drachenfels («Um Mitternacht war schon die Burg erstiegen…»)
- Ночь на Драхенфельсе («Мы в полночь добрались до замка, разогрели…») — перевод Д. Д. Минаева
- Ночь на Драхенфельзе («В полночный час до замка мы добрались…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- An Friz St. («Die Schlechten siegen, untergehn die Wackern…»)
- Фрицу Штейнману («Где гибнут добрые, там побеждают злые…») — перевод Д. Д. Минаева
- Фрицу Шт. («Раздолье злу, а доброму — препоны…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- An Franz v. Z. («Es zieht mich nach Nordland ein goldner Stern…»)
- Францу фон Ц. («В край северный влечёт меня моя звезда…») — перевод Д. Д. Минаева
- Францу ф. Ц. («На север я мчусь, за звездой золотой…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- Die Lehre («Mutter zum Bienelein…»)
- Урок («Мама учит пчёлку-дочь…») — перевод П. И. Вейнберга
- Урок («Пчёлке твердила мать…») — перевод В. А. Зоргенфрея
- Traum und Leben («Es glühte der Tag, es glühte mein Herz…»)
- Сон и жизнь («День пылал, и в груди моей сердце пылало…») — перевод Д. Д. Минаева
- Сон и жизнь («Пылало сердце, звенела весна…») — перевод В. В. Левика
- An Sie («Die rothen Blumen hier und auch die bleichen…»)
- Ей («Связав в один букет, мной собранный впервые…») — перевод Д. Д. Минаева
- К ней («Цветы с окраской алою и бледной…») — перевод В. А. Зоргенфрея
Примечания[править]
- ↑ Gedichte von Heinrich Heine. — Berlin: Maurerschen Buchhandlung, 1822. (см. сканы на Викискладе)
- ↑ Buch der Lieder von Heinrich Heine. — Hamburg: Hoffmann und Campe, 1827. — С. 3—103.
Это произведение перешло в общественное достояние в России согласно ст. 1281 ГК РФ, и в странах, где срок охраны авторского права действует на протяжении жизни автора плюс 70 лет или менее. Если произведение является переводом, или иным производным произведением, или создано в соавторстве, то срок действия исключительного авторского права истёк для всех авторов оригинала и перевода. |
Источник