Мастер снов пехов скачать fb2 бесплатно полностью

Друзьям…

Сон — это то, в чем мы нуждаемся постоянно. Без еды человек может прожить месяц, без воды неделю, если полностью лишить его сна, он сходит с ума на пятые сутки и умирает.

В мире сновидений не действуют законы морали, человеческого общества и государства. Сон не ограничен в пространстве и времени, минута здесь с легкостью растягивается на год, а месяц сжимается до секунды. Он беспределен и вечен, захватывает целые материки, вселенные и тысячелетия. Способен рассыпаться от прикосновения крыла бабочки, и его не в силах разрушить самый громкий крик.

Во сне мы беспомощны и всесильны. В нем таятся чудовища и прекраснейшие существа. Это время отдыха, гениальных открытий, исполнения мечты, невообразимых кошмаров, наслаждения, иллюзий, исцеления, покоя, смерти.

Его власти не в силах сопротивляться ни люди, ни животные, ни боги…

Единственными, кто узнал меня, были деревья. Березы, растущие вдоль дороги, едва слышно перешептывались, и я чувствовал на себе их невидимые, но доброжелательные взгляды. Их память всегда была надежнее, чем человеческая. Впрочем, я слишком давно не появлялся в этом городе.

Скоростной экспресс «Нот» привез меня на крошечную станцию, отделенную от мегаполиса парой сотен километров. Белый поезд, похожий на щуку, такой же стремительный и хищный, названный именем южного ветра, обжигающего и быстрого, унесся прочь. Платформа задрожала, воздушная волна ударила в лицо, вереница обтекаемых вагонов исчезла.

Это была ничем не примечательная крытая остановка. Мягко светящееся табло с расписанием поездов, закрытый киоск с напитками и газетами, автомат, круглосуточно подающий шоколад и фруктовые батончики.

Из пассажиров на платформе стояли только старуха с корзинкой, накрытой тканью, и два подростка. Они уставились на меня с одинаковым любопытством и провожали взглядами до тех пор, пока я не ушел со станции, чтобы спуститься к дороге, ведущей в прохладную тень аллеи.

Зеленый купол над головой мягко шелестел. Сквозь длинные переплетения ветвей, колышущихся от легкого ветра, я видел склон, плавно изгибающийся к реке, крутой обрыв на противоположном берегу и одноэтажные деревянные дома, стоящие на нем. Один из них почему-то особенно бросался в глаза, хотя практически ничем не отличался от остальных. Те же пять окон по фасаду, над ними шатровая крыша, металлическая фигурка на трубе. Когда-то давно я полагал, что в нем живут привидения. А потом, уже повзрослев, стал считать одним из ориентиров своих не совсем обычных путешествий.

По плотно утоптанной дорожке передо мной резво бежала трясогузка, покачивая тонким хвостиком и оглядываясь на меня. Больше никого из жителей городка мне не встретилось. На этой стороне реки и прежде было немноголюдно, а сейчас, похоже, стало вообще тихо.

Аллея, на первый взгляд кажущаяся бесконечной, закончилась, как всегда, неожиданно. По узкому мостику я перешел через ручей, пересыхающий летом, и направился вдоль берега. Здесь пахло теплой, нагретой землей, дикой гвоздикой и подсыхающей травой. Вполне летние запахи, но в порывах ветра, долетающего от ровной глади воды, уже чувствовалось дыхание осени.

В зеленой кроне одинокой березы, растущей у края тропы, виднелись редкие желтые плети. Они всегда напоминали мне пряди ранней седины в волосах статной белокожей красавицы.

Я шел не торопясь, глядя по сторонам и замечая изменения в городе. Возле каждого дома установили генераторы, отсвечивающие металлическими полированными боками. Провода от них блестящими длинными нитями тянулись к зданиям. Дорога с новейшим покрытием из термоэластопластов стелилась справа от меня гладкой серой лентой, повторяющей изгибы пути, прежде пыльного и неровного…

Дом, который теперь стал моим, стоял в глубине двора, заросшего красной снытью. И в этом году она разрослась особенно пышно. Узорчатые листья на длинных черенках чуть покачивались от легкого ветерка. Зонтики, собранные из мелких цветов, по яркости красок могли соперничать с оранжерейными розами. Казалось, что над темной зеленью висит густое алое облако. Но эти прекрасные душистые цветы не привлекали ни пчел, ни бабочек. Для насекомых их не существовало, ведь они принадлежали другому миру.

Тропинка, прежде ведущая к крыльцу, заросла травой. Я прошел по ней, перешагнул две ступени, вытащил ключ из кармана, открыл дверь и ступил внутрь. Меня встретила оглушительная тишина, запах старого дерева, давно не топленных печей, слежавшейся пыли и совсем чуть-чуть — сырости. Здесь, в отличие от остального мира, ничего не менялось десятилетиями.

Узкий темный коридорчик вывел меня в жилую часть дома. Такую же сумрачную и тихую.

Я бросил сумку под вешалку, мельком заглянул на кухню, дверь в которую находилась слева от входа. Тут было пусто и холодно.

Прямо по коридору виднелась темная лестница с потрескавшимися балясинами и гладкими перилами. Когда-то их дерево было блестящим, отполированным многими прикосновениями, теперь оно выглядело потускневшим. На крошечную площадку выходила крепкая черная дверь с круглой тусклой ручкой.

Я поднялся, открыл ее и сразу же, как всегда, первым увидел зеркало. Оно стояло в самой большой пустой и пыльной комнате напротив входа. Резная рама из красного дерева, от пола до потолка, чуть замутненное от времени стекло. Иногда оно отражало все что угодно, кроме того, кто в него смотрелся, но чаще всего честно играло роль обычной амальгамы. Как сейчас.

Я пошел навстречу своему отражению. Не остановился, когда оно оказалось совсем рядом, уверенно шагнул вперед, через тонкую стеклянную преграду. Ощущение осталось прежним — прохладная волна, мягко омывшая собой все тело, мгновение темноты и тут же теплый свет в лицо.

Я очутился по ту сторону зеркала.

Здесь тоже была комната. Просторная, светлая, заполненная шорохом старой бумаги, едва уловимым поскрипыванием половиц, тихими вздохами, солнечными бликами, отражающимися от стеклянных приборов и бокалов.

Вдоль стен стояли старые деревянные сундуки с плотно закрытыми крышками. И я уже не помнил, что в них хранится. На длинных полках поблескивали странные с точки зрения нормального мира предметы. Песочные часы, чьи стеклянные колбы оказались завязаны узлом. Секстант с постоянно крутящимся барабаном микрометрического винта сверкал золотыми искрами. Стопки карт — когда-то я честно пытался изобразить схемы своих путешествий, но потом понял, что это бессмысленное занятие. Изогнутые вазы с такими же изогнутыми стеблями засушенных роз. И несколько десятков стеклянных банок с пуговицами. Самыми разными. Маленькими, большими, от мужских костюмов, пальто, женских кофточек и детских платьиц. Из пластика, металла, дерева, обтянутого тканью, дорогие и самые дешевые.

Некоторые из этих банок были заполнены лично мной.

Зеркало за моей спиной выглядело точно так же, как и в реальном мире. Это был единственный якорь, соединяющий две действительности. Сейчас дверь была открыта, и в ней отражалась пыльная комната.

Я еще раз взглянул туда и вдруг заметил краем глаза быстрое движение. Нечто темное и размытое бросилось на меня, попыталось прыгнуть на спину, занеся руку для удара… Я стремительно развернулся, перехватил тонкое запястье, вывернул его, заставляя выронить зажатый в ладони нож. И только после этого разглядел напавшего… напавшую на меня. Ею оказалась девчонка лет семнадцати — бледная, растрепанная, измученная, похожая на голодную, одичавшую кошку. Она рванулась было из моих рук, но, видно, это отчаянное нападение забрало ее последние силы.

С беспомощным всхлипом девушка повисла на моих руках, уже не в состоянии сопротивляться.

— Как ты попала сюда?

Это был риторический вопрос, судя по плывущему взгляду и подкашивающимся ногам, вряд ли моя неожиданная гостья могла сейчас говорить.

Я взял ее на руки и понес прочь из зеркальной комнаты. Девушка была очень легкой и очень горячей. Даже сквозь толстый свитер и куртку, надетые на нее, я чувствовал лихорадочный жар ее худого тела.

Я уже приготовился долго приводить незнакомку в чувство, но, оказавшись за пределами зазеркального помещения, она почти сразу же пришла в себя.

— Пусти, — пробормотала моя незваная гостья, пытаясь освободиться, — я сама.

— Как ты себя чувствуешь?

— Нормально, только… есть хочу, — призналась она, отводя взгляд в сторону, — просто умираю.

На кухне я усадил ее за стол, включил электрический чайник, вытащил из рюкзака сверток с оставшимися бутербродами, пару яблок. На полках нашлась коробка с сахаром и печенье, превратившееся в камень. Девчонка следила за мной голодным, настороженным взглядом, словно дикий зверек, не привыкший к вниманию и ласке.

А вы умеете управлять своими снами?
Когда в детстве, папа сказал мне, что во сне я могу сама летать, могу кушать торты, конфеты и пирожные в неограниченном количестве, я в первом же своем сне “заказала” себе велосипед и каталась на нем.
Теперь же во снах я передвигаюсь на машинах (ну, не детство уже))), хожу в красивых платьях на балы и иногда летаю (невысоко – боюсь высоты). Во сне я не ем (абсолютно не ощущаю ни запаха, ни вкуса) и не бегаю (не получается бегать во сне совсем! Лучше машина или полет).
Конечно, такое случается со мной не каждую ночь. Я далеко не всегда могу осознать себя во сне. Но все же я достаточно часто контролирую свои сновидения.
А еще мне всегда мечталось, что если я вижу кого-то во сне, то и этот человек видит сейчас во сне меня. В идеале – мы смотрим один и тот же сон. Я знаю людей, которые до сих пор верят в эту теорию – что по ночам души встречаются, и поэтому нам снятся сны. Но это не более, чем красивая и немного романтическая выдумка, – я проверяла и не раз. А как было бы замечательно пересекаться с кем-то «по-настоящему» еще и во сне! Сколько вопросов можно было бы решить, сколько проблем! И это так бы экономило нам время!
Кстати, сны не так часто бывают логичными, последовательными и «настоящими». Зачастую в наших ночных видениях дом превращается в телегу, а твой спутник – в хомячка, к примеру. И пока ты спишь, это все кажется вполне нормальным и не вызывает даже малейшего удивления. Но стоит нам вернуться в реальность из царства Морфея, как сразу думается: «Боже, какой бред! Как это можно было принять за правду?!»
Еще одна неразрешимая для меня загадка сна – это прошлое. В бодрствующем состоянии мы в любую минуту можем вспомнить какие-то моменты из прошлого, предысторию того или иного события, достаточно подробно или в двух словах рассказать свою биографию… во сне подобного со мной не случалось ни разу. Не то, чтобы я не могла вернуться мысленно в прошлое, я даже не пыталась никогда это сделать – я просто «не вспоминала» об этом. Каждый раз обещаю себе, и каждый раз забываю попробовать «вспомнить» хоть что-то! Только настоящие события, по-моему, даже будущего нет (в смысле мыслей о нем). И это мое первое «задание». Наставника у меня нет – буду развивать свои навыки по «самоучителю».И вот я ложусь спать. За окном уже темно. Одеяло теплое. Подушка мягкая. За день я вымоталась так, как будто весь день гоняла по Москве белых медведей, а не сидела в теплом уютном офисе.
И вот я закрываю глаза – и уже стою на какой-то улице. По ней шумно ездят повозки, на тротуарах стоят люди и продают мертвую рыбу. У меня стойкое ощущение, что я кого-то должна найти, или кто-то должен найти меня. Главное, что я не должна быть здесь одна – это точно.
И вот кто-то сзади стучит мне по плечу:
– Пошли, – махнул он рукой, приглашая следовать за ним.
– Ты кто? – я вижу перед собой фигуру парня. Не успеваю разглядеть его лицо – он в капюшоне.
– Ты знаешь, – ответил он, не обернувшись.
– Я не помню, как тебя зовут по книге! – да. Я, и правда, знаю.
– Зови, как хочешь. Пошли уже, – почти раздраженно ответил мне парень и заспешил куда-то вниз по улице. Я побежала за ним. Он шел быстро – я еле успевала за его широким шагом.
И вот мы идем вдоль улиц. Никогда не была в реальности в подобном месте. Наверное, мой мозг взял эти улочки из какого-то фильма или журнала – кто его знает… Маленькие трех-пятиэтажные дома, узкие тротуары и рыба на прилавках магазинов, в руках у торговцев. Я почти уверена в том, что она непригодна для еды, но почему-то ее продают на каждом шагу. И снова мне даже не приходит в голову попытаться вспомнить, как я оказалась тут, что было «вчера», что вообще БЫЛО.
– Нам надо найти речку, откуда берут эту рыбу, – раздался голос моего спутника. – В этой речке рыба давно уже умерла и плавает там кверху брюхом. Надо найти – эта рыба отравляет владельца сна, – закончил он, глядя мне прямо в глаза. Я во сне редко кому смотрю прямо в глаза – во сне все лица, как правило, размыты. У этого парня глаза были зеленые.
Молчу. Впитываю. Пытаюсь думать о том, где может быть подобная речка. Почему-то я просто уверена в том, что нам нужен лес или парк – что-то, где есть поляна, через которую и протекает эта самая речка.
– Речка в лесу, – твердо говорю я. Настолько твердо, чтобы он понял, что сомнений и быть не может.
– Пошли, – он понял, сомнений быть не может.
И вот мы уже стоим на берегу совершенно неподвижной реки. Она маленькая – в ширину метров пять, наверное. И почти вся в этой рыбе. Когда мы подходили, то видели, что кто-то вылавливал ее кастрюлями, половинками, какими-то черпаками. Завидев нас, все разбежались. Я, было, рванула за ними, но мой спутник удержал меня, схватив за руку:
– Не нужно, – сказал он твердо, чтобы теперь сомнений не было у меня. – Как только здесь не будет рыбы, им будет нечего вылавливать. Трудно было не согласиться.
Осматриваюсь. На берегу сидит большой черный кот и смотрит на воду грустными глазами. Раньше ему было весело и занятно наблюдать за плавающей под водой рыбой, а теперь она лежит на воде и не двигается. А кот просто сидит на берегу, обвив хвостом свои лапы, и ждет чего-то. Он не уходит и не пытается выловить мертвую рыбу, он просто смотрит на нее с какой-то задумчивостью и тоской. На нас он не обращает никакого внимания – мы же не рыба, мы ему не интересны.
Честно говоря, вид дохлой рыбы в реке вызывал у меня чувство омерзения и даже страха. Страха уже не перед мертвыми тушками, а перед тем, что их такими сделало.
– Что здесь произошло? – спрашиваю я своего спутника. – Почему рыба вся погибла? И только рыба? – мне в голову приходит, что могут быть еще… мертвые…
– Я сам не знаю, – он пожимает плечами в ответ. – С ним что-то не так – с хозяином этого сна. Мы здесь, чтобы вылечить его. Но я пока сам не разобрался, от чего.
– Река стоит, а должна течь, – нет, ну а почему бы и не стать тем, кто выскажет первую гениальную мысль за сегодня?!
– Как только исчезнет мертвая рыба, течение снова забурлит, – мой спутник смотрит на воду взглядом большого черного кота.
– Вода где-то останавливается, понимаешь? Надо найти, где! Там ответ.
Мой спутник зачерпнул ладонью воду из реки и попробовал на вкус. Тут же выплюнул и сказал:
– Нам направо.
И мы пошли вдоль реки: по правую руку был лес, по левую – река. По моим внутренним ощущениям (ну вот как я помню сон) мы почти сразу оказались на месте, но по моему осознанию мы шли несколько часов. Прямо посередине реки по колено в воде в том же направлении, что и мы, шел (или даже уместнее будет сказать брел) какой-то мужчина. Он смотрел на реку абсолютно безжизненным взглядом. Там, где он уже прошел, останавливалось течение, и всплывала кверху брюхом рыба. Мужик как будто не замечал ничего и продолжал свой путь.
Вот сейчас я описываю свой сон, и улыбаюсь даже. А тогда, там, я увидела его, мне стало так жутко – до мурашек просто. Я чувствовала, как холодеет затылок, я понимала, что надо отвернуться, не смотреть, но не могла. И тогда мой спутник кинулся к этому мужчине. Как только мой сопровождающий сделал первый шаг в реку, он ушел под воду с головой. Я закричала – казалось бы, страшнее уже некуда, но в ту секунду от ужаса у меня подкосились ноги. Я орала и понимала, что, если он не вынырнет, я не смогу заставить себя прыгнуть за ним в эту воду, кишащую трупами. Я чувствовала, что это очень важный для меня человек, что он мне дорог, что я его… люблю?.. Но я так же очень отчетливо понимала – я не прыгну.
Но вот он вынырнул (он должен был! Это мой сон!!! А я хотела этого больше всего!), почти с криком вдохнул воздух, оглянулся на меня и поплыл к тому, кто брел по реке. Он доплыл, схватил этого безвольного человека за шею и потащил к противоположному от меня берегу. Вытащил его, а сам сел рядом отдышаться. Я смотрела на них, между нами была река. Но мой ужас бесследно исчез. Странный человек начал приходить в себя. Оглядываться по сторонам. Я уже знала – это в его сне мы находимся, его спасаем. И еще я знала, что человек без имени уже спас его: мертвая рыба пропала, река начала свое течение. Мой безымянный спутник смотрел мне в глаза с другого берега реки.
И тут с лесу начали петь птицы. Они пели все громче и громче, такое ощущение, что целая стая соловьев просто неслась на меня, но я не могла увидеть откуда. Я проснулась – это был мой будильник. Сегодня суббота – значит, я просто забыла его выключить. Ладно, зато он стал логическим завершением моего сна. Я подогрела себе чай и вернулась к книге, мне очень хотелось хоть немного продлить свой сон: эмоции, впечатления, ощущения. Да, было страшно (я даже свет зажгла сразу, как проснулась), но… все же уже закончилось благополучно, да и не так часто я принимаю участие в спасительных операциях по ночам с прекрасным незнакомцем! Хотя… А вдруг это был конец моего сна – тот самый, который описан в книге: когда завершается миссия, ты просыпаешься…? Но я все равно не умею «досматривать» сны (кстати, еще один пункт в самоучитель!), поэтому пришлось снова взяться за книгу.
Моего героя из сна звали Мэтт. А черного кота, чей досуг мы так усердно спасали, – Аякс. Ну, а я, видимо, была Хел.

Я не очень люблю сны, в которых сложно разобраться, которые по пробуждению сложно понять. Читать о чужих снах в этом плане для меня оказалось тоже непросто. Понятное дело, что авторы хотели как можно ближе к реальности передать принципы сновидений. А как можно правдиво рассказать о выдуманных снах? Да – чем больше неясности, нелогичности и неожиданности, тем лучше. Вывернутые наизнанку глаза, вода, которую можно разрезать лезвием ножа, жуки-фонари – когда это взято не из твоей головы, это кажется даже не бредом, это просто утомляет и усыпляет. И очень хочется, чтобы Мэтт как можно скорее проснулся, победил и вытащил нас из этой вязкой и переменчивой атмосферы. Конечно, понятно, что героям книги интересно и увлекательно спать, помогать страждущим и учиться самим. Но вот именно, что они учатся (или когда-то учились) этому. А мы, читатели, просто наблюдаем за их жизнью по ту сторону сознания. Ну, и сознание это не наше собственное – так что вдвойне тяжело.
Авторы описали не одно путешествие. Не одну спасительную операцию изобразили они на страницах своей книги. И хоть все описанные события – чужие сны, все равно достаточно интересно бродить по закоулкам чьего-то сознания, рассматривать его границы, возможности, слабые места. Искать тех, кого нужно спасти, бороться с теми, от кого спасаешь. Мой сон, конечно, изрядно понахватал себе из «Мастера снов» – такое со мной почти никогда не случается, я не настолько глубоко эмоционально погружаюсь в книги, чтобы они мне снились. А тут… Может, и правда, мне довелось принять участие в спасение чьей-то души, а я как дура орала на весь лес! Но в целом без этого сна, мое восприятие было бы далеко не таким позитивным. Все-таки иногда в фантастику нужно действительно «окунуться с головой», чтобы прочувствовать.
Но теперь я буду тренироваться. А вдруг однажды мне доведется пройти сквозь зеркало, где я встречу своего Мэтта, который будет за руку водить меня по сновидениям и учить спасать чьи-то души?..Какие там правила есть для сновидящих?
• Не бояться своих снов, а то сожрут (твои сны тебя же).
• Пользоваться любыми дарами, которые преподносит тебе сон.
• Обращать внимание на подсказки.
И я разработала еще одно (лично для себя).
• Нельзя подглядывать в чужие сны – это может быть опасно как для их хозяина, так и тебя самого.
Хотя это и безумно интересно.Книга «Мастер снов» очень динамичная, насыщенная событиями и неожиданными поворотами. Ее острые углы заставят пораниться хотя бы раз – в этой книге они как неизбежность. Вместе с тем это крайне непредсказуемое произведение и у него нет границ. А разве во сне бывают границы? Есть только одна граница, связанная с царством Морфея, – это граница между реальностью и сном. И вот эту границу вам не раз придется переступить, пока вы будете читать эту книгу.