Читай устав на сон грядущий и утром ото сна восстав читай усиленно устав

Читай устав на сон грядущий и утром ото сна восстав читай усиленно устав thumbnail

Любовь Лукина, Евгений Лукин

Разрешите доложить!

Солдатская сказка

Михаилу Шалаеву

Глава 1

О воин, службою живущий!

Читай Устав на сон грядущий.

И утром, ото сна восстав,

Читай усиленно Устав.

– Рядовой Пиньков!

– Я!

– Выйти из строя! – скомандовал старшина, с удовольствием глядя на орла Пинькова.

Рядовой Пиньков любил выполнять эту команду. Не было тут ему равных во всем полку. Дух захватывало, когда вбив со звоном в асфальтированный плац два строевых шага, совершал он поворот через левое плечо.

Но, видно, вправду говорят, товарищ старший лейтенант, что все имеет свой предел – даже четкость исполнения команды. А Пиньков в этот раз, можно сказать, самого себя превзошел. Уж с такой он ее точностью, с такой он ее лихостью… Пространство не выдержало, товарищ старший лейтенант. Вбил рядовой Пиньков в асфальт два строевых шага, повернулся через левое плечо – и исчез.

То есть не то чтобы совсем исчез… Он, как бы это выразиться, и не исчезал вовсе. В смысле – исчез, но тут же возник по новой. Причем в совершенно неуставном виде, чего с ним отродясь не бывало. Стойка – не поймешь какая, на сапогах почему-то краска зеленая, челюсть отвалена – аж по третью пуговицу. И что самое загадочное – небритая челюсть-то!..

Виноват, товарищ старший лейтенант, самоволкой это считаться никак не может. Какая ж самоволка, если рядовой Пиньков ни секунды на плацу не отсутствовал! Другой вопрос: где это он присутствовал столько времени, что щетиной успел обрасти?

Разрешите продолжать?

Значит, так…

Повернулся рядовой Пиньков лицом к строю, душу, можно сказать, в поворот вложил, глядь! – а строя-то и нет! И плаца нет. Стоит он на дне ущелья посреди какой-то поляны, а поляна, что характерно, квадратная…

Никак нет, по науке это как раз вполне допустимо. Есть даже мнение, товарищ старший лейтенант, что в одном и том же объеме пространства понапихано миров – до чертовой матери!.. Почему не сталкиваются? Н-ну образно говоря… в ногу идут, товарищ старший лейтенант, потому и не сталкиваются…

Остолбенел рядовой Пиньков по стойке «смирно». Молодцеватости, правда, не утратил, но что остолбенел – то остолбенел. Однако нашелся – скомандовал сам себе шепотом: «Вольно! Разойдись!» – и стал осматриваться.

Местность незнакомая, гористая и какая-то вроде сказочная… Никак нет, в прямом смысле. Взять хоть поляну эту квадратную: четыре угла, в каждом углу – по дереву. Что на трех дальних растет – не разобрать, а на том, что поближе, разрешите доложить, банки с тушенкой дозревают. Пятисотграммовые, без этикеток…

Так точно, на мясокомбинате… Но это у нас. А там – вот так, на деревьях. Растительным путем… Вот и я говорю, непредставимо, товарищ старший лейтенант…

Смотрит Пиньков: за стволом шевеление какое-то. Сменил позицию, а там – волк не волк, крокодил не крокодил… Короче, пупырчатый такой… И землю роет. Воровато и быстро-быстро. Передними лапами. А на травке стоят рядком четыре банки с тушенкой. И, надо полагать, свежесорванные – в смазке еще…

Изготовился рядовой Пиньков для стрельбы стоя и двинулся к дереву. А тот – роет. То ли нюх потерял, то ли просто не ждет опасности с этой стороны. Потом поднял морду, а Пиньков уже – в трех шагах.

Как пупырчатый присядет, как подскочит! Вскинулся и обмер – ну чисто собачка в цирке на задних лапках. Стоит и в ужасе ест Пинькова глазами. Глаза – маленькие, желтые, нечестные…

– Вольно! – враз всё смекнув, говорит рядовой Пиньков и вешает автомат в положение «на плечо». – Кто командир?

Даже договорить не успел. Хотите верьте, хотите нет, а только пупырчатый делает поворот кругом на два счета, да так ловко, что все четыре банки летят в яму, а сам – опрометью куда-то, аж гравий из-под лап веером…

Откуда гравий? Да, действительно… Поляна же… А! Так там еще, товарищ старший лейтенант, дорожки были гравийные от дерева к дереву! Ну а на самих-то полянках, понятно, трава. Причем с большим вкусом подстриженная: коротко, но не под ноль.

Ну вот…

Наклонился Пиньков над рытвиной – банки как банки, даже номер на них какой-то изнутри выдавлен. Разница в чем – у каждой по ободку вроде бы брачок фабричный. А на самом деле – след от черенка.

Обошел Пиньков дерево, смотрит: а листочки-то кое-где к веткам – пришиты. Для единообразия, стало быть. Кто-то, значит, распорядился. А то на одной ветке листьев мало, на другой – много… Непорядок.

«Однако, – ужасается вдруг Пиньков, – мне ж сейчас в караул заступать!..»

И тут, слышит, за спиной у него как бы смерчик теплый с фырчанием крутнулся. Оборачивается, а там пупырчатый начальство привел. Начальство такое: дед… Да нет! Дед – в смысле старенький уже, пожилой! Хотя крепкий еще, с выправкой… На отставника похож… А с дедовщиной мы боремся, это вы верно сказали, товарищ старший лейтенант!..

– Осмелюсь доложить, – рапортует. – Премного вашим внезапным явлением довольны!

И тоже, видать, кривит душой – доволен он! Оробел вконец, не поймет: то ли это рядовой Пиньков перед ним, то ли ангел небесный откуда-то там слетел…

Читайте также:  Почему во время сна затекает тело

Никак нет, никакое не преувеличение. Вы рядового Пинькова по стойке «смирно» видели? Незабываемое зрелище, товарищ старший лейтенант! Стоит по струнке, глазом не смигнет, оружие за плечиком сияет в исправности, подворотничок – слепит, надраенность бляхи проверять – только с закопченным стеклышком. А уж сапог у Пинькова… Да какой прикажете, товарищ старший лейтенант. Хоть левый, хоть правый… Кирза ведь, а до какого совершенства доведена! Глянешь с носка – честное слово, оторопь берет: этакая, знаете, бездонная чернота с легким, понимаете, таким млечным мерцанием… Галактика, а не сапог, товарищ старший лейтенант!

– Рядовой Пиньков! – представляется рядовой Пиньков по всей форме. А сам ненароком возьми да и скоси глаз в сторону ямы. Ну, дед, понятно, всполошился, тоже туда глаз метнул. А там пупырчатый на задних лапах елозит – не знает, от кого теперь банки заслонять: от Пинькова или от дедка от этого.

– А ну-ка, любезный, – подрагивающим голосом командует дедок, – подвинься-ка в сторонку…

Пупырчатый туда-сюда, уши прижал, лоб наморщил, но видит, податься некуда, – отшагнул.

Смотрит дед: банки. Оглянулся быстро на Пинькова – и с перепугу в крик.

– Шкуру спущу! – кричит. – Смерти моей хочешь? Перед кем опозорил! Пятно на всю округу!..

Откуда ни возьмись – еще четверо пупырчатых. Точь-в-точь такие же, никакой разницы – тоже, небось, банки тайком прикапывали, и не раз. Сели вокруг первого, готовность номер один: пасти раззявлены, глазенки горят. И смотрят в предвкушении на деда – приказа ждут.

И еще гномики какие-то… Как выглядят? Н-ну, как вам сказать, товарищ старший лейтенант… Гномики и гномики – пугливые, суетятся. Похватали банки и полезли с ними на дерево – на место прикреплять.

– Взять! – визжит дед.

Как четверо пупырчатых на первого кинутся! Шум, грызня, клочья летят… А дед берет культурно Пинькова под локоток и уводит в сторонку от этого неприятного зрелища. А сам лебезит, лебезит, в глаза заглядывает.

– Нет, но каков подлец! – убивается. – Ведь отродясь не бывало… В первый раз… Как нарочно…

– Разорвут ведь, – говорит Пиньков, останавливаясь.

– У меня так! – кровожадно подтверждает дед, от усердия выкатывая глаза. – Чуть что – в клочья!.. Вы уж, когда докладать будете… об этом, с банками, не поминайте, сделайте милость…

И уводит Пинькова все дальше, в глубь оврага… Горы? Виноват, товарищ старший лейтенант, какие горы? Ах, горы… Разрешите доложить, с горами у Пинькова промашка вышла. Не горы это были, а самый что ни на есть овраг. Просто Пиньков его поначалу за ущелье принял…

Да и немудрено. Ведь что есть овраг, товарищ старший лейтенант? Тот же горный хребет, только наоборот.

Источник

13.11.00-15.11.00
«Íà ãðàíèöå òó÷è õîäÿò õìóðî »
×àñòü 14
«Óñòàâ»

Õî÷ó ïðîïåòü ÿ ñëàâó
Ðîññèéñêîìó óñòàâó
Êàê æèçíåííûé çàêîí
Íå ïîäðàæàåì îí

Àðìåéñêèé ðåãóëÿòîð
Òîðìîçàì àêñåëåðàòîð
Ìåäëèòåëüíûì îí óñêîðèòåëü
Êðèâîãî òîëêà âûïðÿìèòåëü

1 , 2 , 3  â ñòðîþ ñîëäàòàì
Ìàãàçèíû àâòîìàòàì
Ïîâàð¸øêè ïîâàðàì
Õëåá è ñîëü íà çàâòðàê íàì

Äëÿ ïüÿíûõ ëó÷øèé îòðåçâèòåëü
Î÷íóâøèìñÿ  îïîõìåëèòåëü
Çàáëóäøèì äóøàì ïóòü ïðÿìîé
À äëÿ âîðîâ êîìàíäà ñòîé

Ïîëíûé æèçíåííûé çàïðåò
Åãî îòêðûë è æèçíè íåò
Îí îïðåäåëèò âåñü õîä ìûñëåé
È íåò åãî â âîéñêàõ óìíåé

Êàæäûé øàã òâîé çíàåò
Çà òåáÿ îí âñ¸ ðåøàåò
Èäè âëåâî èëè âïðàâî
Íè  êóäà çäåñü áåç óñòàâà

Çàïîìíè ðàç è íàâñåãäà
Êàê íå øë¸ïàþò ãîäà
Ïðèíöèï çäåñü âñåãäà îäèí
Îí íåïîêîëåáèì !

Âîèí ñëóæáîþ æèâóùèé
×èòàé óñòàâ íà ñîí ãðÿäóùèé
È óòðîì îòî ñíà âîñïðÿâ
Óñèëåííî ÷èòàé óñòàâ

Ëèøü îí îäèí òåáÿ ñïàñ¸ò
È ïî ñëóæáå ïîâåä¸ò
Íàéä¸øü òû â í¸ì îòâåò ïðÿìîé
Íà ñâîé âîïðîñ è íà ÷óæîé

Æèâè âîèí ïî óñòàâó
Çàâîþåøü ÷åñòü è ñëàâó
Ñ ìàëó Ðîäèíó ëþáè
È óñòàâ ñ ñîáîé íîñè

Ñëîâî êàæäîå â óñòàâå
 çîëîòîé ñòîèò îïðàâå
Êðîâüþ ïîëèòî îíî
È â çàêîí âîçâåäåíî

Âåäü íå ìàëî äóðàêîâ
Âûðûâàÿñü èç îêîâ
Ïðî óñòàâ õîòÿò çàáûòü
Âîëüíîé ïòèöåé â íåáå áûòü

Íî èñòîðèÿ ñ Èêàðîì
Íå ïðîõîäèò ïî ÷¸ì äàðîì
Êòî ëåòàåò ñèëüíî âîëüíî
Ïàäàåò îá çåìëþ áîëüíî

Ïîòîìó íåó÷àì óñòàâ ó÷åáíèê
Äëÿ áîëüíûõ îí êàê ëå÷åáíèê
Äîêòîðàì ðåöåïòîâ êíèãà
À âðàãàì áîëüøàÿ ôèãà

Åñëè âîèí ñëóæáó áäèò
Çíà÷èò áóäåò âðàã ðàçáèò
È ãåðîéñòâî ìàññ çäåñü íå ïðè÷¸ì
Ãëàâíîå ÷òî áû óñòàâ áûë ïîä ïëå÷îì

Åñëè òàê óì¸í íàðîä
×òî æ îí â íîãó íå èä¸ò
È óñòàâ íå èçó÷àåò
Î ïîðÿäêå íå ìå÷òàåò

Äëÿ òîãî óñòàâ è åñòü
×òî á åãî ðàçîê ïðî÷åñòü
È ïîòîì ñëóæèòü , ñëóæèòü
Ïî óñòàâó ñòðîãî æèòü

È óñòàâ îäèí äëÿ âñåõ
Ãîä òû ñëóæèøü èëè âåê
Òàê òÿæåë îí îò çàáîò
Èíîãäà è ðåëüñû ãí¸ò

Ïðîùå âñåõ ñëóæèòü ñîëäàòó
Êàê íà ÿêîðå êàíàòó
Âñåì ïî æèçíè îí îáÿçàí
Ñ ãîëîâû äî íîã ïîâÿçàí

Âûó÷èë ñòàòüþ îäíó
È ñïîêîéíî æìè êî äíó
Âåäü ñîëäàò íàñòîëüêî «îáÿçÿ(à)í»
×òî îäíè ñïëîøíîé èçúÿí

Êàê åãî íå ïîâåðíè
Íîãè âñ¸ ðàñòóò îäíè
È êàê áû íå ëîÿëåí áûë óñòàâ
Âñ¸ ðàâíî ñîëäàò  íå ïðàâ

Óñòàâ âñåì çàäà÷è íàäåëèë
Íè êîãî íå ïîçàáûë
Êîìàíäèðó îòäåëåíèÿ
Íà÷àëüíèêó îöåïëåíèÿ

Çàì.ïîëèòó ÇÀÁà
Íà÷àëüíèêó øòàáà
Ñòàðøèíå , íàâîä÷èêó
Ðàäèñòó , ïóëåì¸ò÷èêó

Читайте также:  Сон быть в гостях в чужой квартире

Ñåêðåò÷èêó , ìîáèñòó
Ãëàâíîìó ñâÿçèñòó
Ïî ïîëêó äåæóðíîìó
Ôåëüäøåðó è ðîòíîìó

Äèðèæåðó , òðóáà÷ó
Ïèñàðþ è ñòóêà÷ó
Äàæå èç ñàí.÷àñòè ìåä.ñåñòðè÷êå
Ïàðó ñòðî÷åê íà ñòðàíè÷êå

Ãäå êðóã å¸ çàäà÷ óêàçàí
È êòî â å¸ êðóãó ïîáûòü îáÿçàí
Òàê ÷òî òðóä ôóíäàìåíòàëüíûé
Ïî çàäóìêå ãåíèàëüíûé

Ïî îáú¸ìó ïðÿìî ñêðîìåí
Ïî çàäà÷àì æå îãðîìåí
Ìîæíî ñèëîþ ñòðîêè
Çà ñîáîé âåñòè ïîëêè

×òî íå ñëîâî- êëàäåö çíàíèé
Êàê ñòàòüÿ – òàê ìèð ïîçíàíèé
Íåò ìîãó÷åå òðóäà
Âñ¸ îñòàëüíîå åðóíäà

Êîíñòèòóöèÿ – äëÿ ìàëûøåé ìóðçèëêà
Êàïèòàë – ñâèíüÿ êîïèëêà
Ïóøêèí áîñîíîãèé ìàëü÷èê
Ìàÿêîâñêèé â áî÷êå ïàëü÷èê

Áèáëèÿ – íî÷íûå ñêàçêè
Ýíöèêëîïåäèÿ – äëÿ äóðàêîâ ïîäñêàçêè
Íó à âñÿêèå ãàçåòû
Óêðàøàþò ëèøü êëîçåòû

È ñîçäàòü óñòàâ òàêîé
Òîëüêî áîã ìîã ñ ñàòàíîé
Áîã ñîçäàë îòáîé è òèøèíó
׸ðò ïîäú¸ì è ñòàðøèíó

Áîã àðìåéñêóþ äðóæáó
׸ðò âîåííóþ ñëóæáó
Áîã ñóõ.ïàé è âîäêó
׸ðò ãóáó è ðåø¸òêó

Áîã êàìóôëÿæ è ìàñêó
׸ðò àâòîìàò è êàñêó
Áîã êàïò¸ðêó , âåù.ìåøîê
׸ðò ìîçîëè è ñàïîã

È ÷òî á âñ¸ ýòî óìåñòèòü
Íå îäèí óñòàâ èì ïðèøëîñü ñî÷èíèòü
Îáùåâîèíñêèé óñòàâ
Öåëûé óñòàâíîé àíêëàâ

Êàê åãî òû îòêðûâàåøü
 âîéñêà òóò æå ïîïàäàåøü
Áîåâîé óñòàâ â ó÷åíüÿõ
Ñòðåëüáàõ , ìàðøàõ , óïðàæíåíüÿõ

Âíóòðåííèé óñòàâ îïðåäåëÿåò
Êòî è ãäå , êîãäà ãóëÿåò
Ãäå ìàðøèðîâàòü è ïåòü
Ãäå ðàáîòàòü è ïîòåòü

Ñòðîåâîé óñòàâ äëÿ òåõ
Êòî íå ìîæåò áåç ïîòåõ
×åñòü òóäà è ÷åñòü ñþäà
Íåò ïîêîÿ íè êîãäà

Óñòàâ ñëóæáû êàðàóëüíîé
Ãàðíèçîííîé è ïàòðóëüíîé
Íàâñåãäà âàì îáúÿñíèò
Êòî è êàê â íî÷è íå ñïèò

Íó à óñòàâ äèñöèïëèíàðíûé
Êàê ó÷åáíèê êóëèíàðíûé
Ïîäàñò ñòîëüêî ê ñòîëó áëþä
Ñòàíåøü ñðàçó êàê âåðáëþä

Óñòàâ äîëãî ìîæíî ïðîñëàâëÿòü
È êîíöà íå îòûñêàòü
Íî ïîäûòîæó ÿ ïàìôëåò
È çàêîí÷ó ñèì êóïëåò

Êðàñíîé àðìèè íå ñìåðêíåò ñëàâà
È çàñëóãà â òîì óñòàâà
À íå äåðåâÿííûõ òåõ îñîá
×òî îá íåãî ðàçáèëè ëîá

Источник

10 апреля 1716 года официально зародилось военное дело и уголовное делопроизводство. Указ подписал Петр Великий.

Великий реформатор Петр I внес огромный вклад в развитие России. И в первую очередь, нововведения затронули военное дело. Царь-реформатор уделял большое внимание русской армии. И важнейшим шагом на пути к модернизации стал разработанный Петром новый военный указ, который реформатор подписал 10 апреля 1716 года.

После первой публикации петровский военный указ много раз переиздавался. Но вступительная часть осталась без изменений. Именно она сыграла важную роль в истории документа.

«Божией милостью мы, Петр Первый, царь и самодержец всероссийский, и проч., и проч., и проч. Понеже всем известно, коим образом отец наш, блаженный и вечнодостойный памяти, в 1647 году начал регулярное войско употреблять, и устав воинский издан был. И тако войско в таком добром порядке учреждено было, что славныя дела в Польше показаны, и едва не все Польское королевство завоевано было. Также купно и с шведами война ведена была. Но потом оное не токмо умножено при растущем в науках свете, но и едва не весьма оставлено; и тако что последовало потом? не токмо с регулярными народами, но и с варварами, что ни против кого стоять не могли <…> И тако всяк может разсудить, что ни от чего инаго то последовало, токмо от доброго порядку: ибо всебезпорядочный варварской обычай смеху есть достойный, и никакого добра из онаго ожидать возможно. Того ради, будучи при сем деле самовидцы обоим, за благо изобрели сию книгу Воинский Устав учинить, дабы всякой чин знал свою должность, и обязан был своим званием, и неведением не отговаривался; еже чрез собственный наш труд собрано и умножено. Совершено же в Данциге 1716 году, марта в 30 день».

Эти первые слова описывают, что происходило с русской армией в XVII в., какие беды претерпевали солдаты еще в начале правления реформатора. Петр I считал, что армии не хватает внутреннего стержня. Именно устав стал таким стержнем. Документ, который «навел порядок» в военных рядах и сплотил воедино.

По мнению современников, петровский военный устав слишком лаконичный и через чур многословный. Но для XVIII в. этот документ стал передовым. В уставе собраны лучшие европейские положения военного дела. Царь-реформатор брал за основу военные документы Римской империи, шведские законы, голландские и бранденбургские уголовные нормы. Виды и род наказаний были заимствованы из датских военных инструкций.

Так или иначе, европейские документы были только основой, которую сперва пришлось проработать и перестроить под русского солдата. Воинский устав – объемный документ. Справиться с ним самостоятельно Петру Алексеевичу в одиночку вряд ли было возможно. На помощь самодержцу пришли его верные сподвижники. Среди них: Яков Брюс, Адам Вейде, Андрей Виниус.

В 1705 году эстафету подхватил граф Шереметьев. Ему Петр Великий велел составить «Уложение или право воинского поведения генералов средних и меньших чинов и рядовых солдат». В 1706 году Андрей Меньшиков тоже внес свою лепту, создав военно-уголовный кодекс, который назывался «Артикул краткий, выбранный из древних христианских воинских прав, иже о богобоязни и о наказании разных злодеев».

Наконец, в 1710 году «Устав Воинский» был издан. Он лег в основу русской армии. Документ переиздавался как при жизни, так и после смерти Петра I. Вплоть до XIX в. устав регламентировал содержание, организацию, руководство военных рядов.

Читайте также:  Кольца для ловца снов своими руками

«Мореходец, службою живущий, глядит в Устав на сон грядущий. И поутру, от сна восстав, опять читает свой Устав.»

Петр I

Спасибо, что читаете нас!

Источник

Евгений Лукин, Любовь Лукина

Разрешите доложить!

Солдатская сказка

Михаилу Шалаеву

Глава 1

О воин, службою живущий!

Читай Устав на сон грядущий.

И утром, ото сна восстав,

Читай усиленно Устав.

— Рядовой Пиньков!

— Я!

— Выйти из строя! — скомандовал старшина, с удовольствием глядя на орла Пинькова.

Рядовой Пиньков любил выполнять эту команду. Не было тут ему равных во всём полку. Дух захватывало, когда вбив со звоном в асфальтированный плац два строевых шага, совершал он поворот через левое плечо.

Но, видно, вправду говорят, товарищ старший лейтенант, что всё имеет свой предел — даже чёткость исполнения команды. А Пиньков в этот раз, можно сказать, самого себя превзошёл. Уж с такой он её точностью, с такой он её лихостью… Пространство не выдержало, товарищ старший лейтенант. Вбил рядовой Пиньков в асфальт два строевых шага, повернулся через левое плечо — и исчез.

То есть не то чтобы совсем исчез… Он, как бы это выразиться, и не исчезал вовсе. В смысле — исчез, но тут же возник по новой. Причём в совершенно неуставном виде, чего с ним отродясь не бывало. Стойка — не поймёшь какая, на сапогах почему-то краска зелёная, челюсть отвалена — аж по третью пуговицу. И что самое загадочное — небритая челюсть-то!..

Виноват, товарищ старший лейтенант, самоволкой это считаться никак не может. Какая ж самоволка, если рядовой Пиньков ни секунды на плацу не отсутствовал! Другой вопрос: где это он присутствовал столько времени, что щетиной успел обрасти?

Разрешите продолжать?

Значит, так…

Повернулся рядовой Пиньков лицом к строю, душу, можно сказать, в поворот вложил, глядь! — а строя-то и нет! И плаца нет. Стоит он на дне ущелья посреди какой-то поляны, а поляна, что характерно, квадратная…

Никак нет, по науке это как раз вполне допустимо. Есть даже мнение, товарищ старший лейтенант, что в одном и том же объёме пространства понапихано миров — до чёртовой матери!.. Почему не сталкиваются? Н-ну образно говоря… в ногу идут, товарищ старший лейтенант, потому и не сталкиваются…

Остолбенел рядовой Пиньков по стойке «смирно». Молодцеватости, правда, не утратил, но что остолбенел — то остолбенел. Однако нашёлся — скомандовал сам себе шёпотом: «Вольно! Разойдись!» — и стал осматриваться.

Местность незнакомая, гористая и какая-то вроде сказочная… Никак нет, в прямом смысле. Взять хоть поляну эту квадратную: четыре угла, в каждом углу — по дереву. Что на трёх дальних растёт — не разобрать, а на том, что поближе, разрешите доложить, банки с тушёнкой дозревают. Пятисотграммовые, без этикеток…

Так точно, на мясокомбинате… Но это у нас. А там — вот так, на деревьях. Растительным путём… Вот и я говорю, непредставимо, товарищ старший лейтенант…

Смотрит Пиньков: за стволом шевеление какое-то. Сменил позицию, а там — волк не волк, крокодил не крокодил… Короче, пупырчатый такой… И землю роет. Воровато и быстро-быстро. Передними лапами. А на травке стоят рядком четыре банки с тушёнкой. И, надо полагать, свежесорванные — в смазке ещё…

Изготовился рядовой Пиньков для стрельбы стоя и двинулся к дереву. А тот — роет. То ли нюх потерял, то ли просто не ждёт опасности с этой стороны. Потом поднял морду, а Пиньков уже — в трёх шагах.

Как пупырчатый присядет, как подскочит! Вскинулся и обмер — ну чисто собачка в цирке на задних лапках. Стоит и в ужасе ест Пинькова глазами. Глаза — маленькие, жёлтые, нечестные…

— Вольно! — враз всё смекнув, говорит рядовой Пиньков и вешает автомат в положение «на плечо». — Кто командир?

Даже договорить не успел. Хотите верьте, хотите нет, а только пупырчатый делает поворот кругом на два счёта, да так ловко, что все четыре банки летят в яму, а сам — опрометью куда-то, аж гравий из-под лап веером…

Откуда гравий? Да, действительно… Поляна же… А! Так там ещё, товарищ старший лейтенант, дорожки были гравийные от дерева к дереву! Ну а на самих-то полянках, понятно, трава. Причём с большим вкусом подстриженная: коротко, но не под ноль.

Ну вот…

Наклонился Пиньков над рытвиной — банки как банки, даже номер на них какой-то изнутри выдавлен. Разница в чём — у каждой по ободку вроде бы брачок фабричный. А на самом деле — след от черенка.

Обошёл Пиньков дерево, смотрит: а листочки-то кое-где к веткам — пришиты. Для единообразия, стало быть. Кто-то, значит, распорядился. А то на одной ветке листьев мало, на другой — много… Непорядок.

«Однако, — ужасается вдруг Пиньков, — мне ж сейчас в караул заступать!..»

И тут, слышит, за спиной у него как бы смерчик тёплый с фырчанием крутнулся. Оборачивается, а там пупырчатый начальство привёл. Начальство такое: дед… Да нет! Дед — в смысле старенький уже, пожилой! Хотя крепкий ещё, с выправкой… На отставника похож… А с дедовщиной мы боремся, это вы верно сказали, товарищ старший лейтенант!..

— Осмелюсь доложить, — рапортует. — Премного вашим внезапным явлением довольны!

Источник