Бессонница после клинической смерти

§ 9. Личностные изменения людей, побывавших в клинической фазе умирания

Читатель помнит, что я начал изложение результатов исследований Р. Моуди с рассказа о том, как он однажды встретил удивительно доброго и великодушного человека и узнал, что он дважды перенес клиническую смерть.

Оказывается, что глубокие изменения личности — одно из главных последствий пребывания человека в клинической фазе — наблюдались во всех тех случаях, о которых мы уже знаем. Если собранные Р. Моуди, Э. Кюблер-Росс и другими исследователями данные достоверны (а мы не имеем оснований сомневаться в этом), то можно утверждать, что клиническая смерть и оживление человека приводят к глубокой психологической конверсии его личности.

В чем она, эта конверсия, выражается?

Опыт умирания и возрождения оказывает на человека умиротворяющее воздействие. Эти люди чувствуют, что для них жизнь стала глубже и интереснее. Их теперь значительно больше интересуют философские вопросы, чем раньше. Отмечу, что так бывает вообще после психологических потрясений, потери близких, после глубоких фрустраций вообще. Клиническая смерть — крайняя форма экзистенциальной фрустрации — не могла не привести к значительным изменениям личности.

После оживления появляется также желание знать как можно больше, жажда знаний о мире и человеке. Некоторые начали понимать, что приобретение знаний — вечный процесс и следует учиться независимо от возраста.

Человек больше, чем раньше, размышляет о своей жизни, о том, что сделано и что еще предстоит сделать, как стоит жить дальше. Он начинает разбирать мотивы своих поступков, приобретает привычку как следует подумать перед тем, как действовать. Углубляется моральная оценка своих действий. Почти все пережившие опыт клинической смерти начинают больше, чем раньше, ценить жизнь, особенно ее духовные аспекты, разум. Поскольку во время клинической смерти физическое тело становится чем-то внешним и даже чужим, малоценным по сравнению с духом, такая установка сохраняется и после возвращения к земной жизни.

Одна женщина призналась: «До этого в моей жизни все было как раз наоборот. Мое основное внимание и главные интересы были сосредоточены на моем теле, а то, что происходит с моим разумом, меня как-то не занимало, — все шло само по себе. Но после того как это произошло, именно состояние моего разума стало основным предметом моих забот, и уже на втором месте забота о теле — оно просто нужно для поддержания разумной жизни. Тогда для меня не имело значения, — есть ли у меня тело или нет. Я не думала об этом. Самым главным для меня тогда был мой разум»[85].

Говоря «тогда» женщина имела в виду свое состояние вне тела в фазе клинической смерти.

Духовная обновленность — вот основное, новое ощущение этих людей. Появляется более тонкая и глубокая интуитивная способность понимания других людей. Один из них рассказал, что стал тоньше чувствовать, чем озабочены люди и как можно им помочь. Появляются даже элементы ясновидения.

Вот один такой пример опять из работы Р. Моуди: «После того как я переболел, я чувствую, что могу улавливать мысли и чувства людей. Я хорошо чувствую, когда человек чем-то обижен. Я часто могу понять, что человек хочет сказать еще до того, как он начинает говорить. Многие не поверят мне, но у меня было несколько действительно поразительных примеров. Однажды я был в компании и продемонстрировал свое умение. Несколько человек, которые до этого меня не знали, после этого встали и ушли. Они испугались, что я, наверное, колдун или что-нибудь в этом роде. Я не знаю, появилась ли у меня эта способность в тот момент, когда я был мертв, или это свойство было у меня и раньше, но как бы дремало, и я никогда не использовал его до того, как это со мной произошло»[86].

Научный подход к таким явлениям состоит в том, что потенциальные внутренние возможности, зачатки способности у человека были, но для их раскрытия и развития необходимые условия создались только под воздействием клинической фазы умирания. Но вопрос в том, каковы механизмы «раскрытия» этих потенциальных возможностей? Что происходит во время клинической смерти, что личность и ее способности претерпевают такие существенные изменения?

Поскольку мы уже начали обсуждать вопрос об изменениях интеллектуальных и других психических способностей после клинической смерти и оживления, приведем другой, очень впечатляющий пример, зафиксированный уже в другом месте и другими исследователями. Он хорошо подкрепляет выводы специалистов по психологической и медицинской танатологии.

Итак, по мнению специалистов, Воробьева, вследствие электротравмы, приобрела способность воспринимать инфракрасное излучение. Так определил врач профессор Л. Тараненко. Но я полагаю (исходя даже только из приведенных довольно скудных фактов), что раскрывшиеся в ней способности значительно шире. Появились особые сенсорные способности, это верно. Но ее следовало исследовать также для выяснения экстрасенсорных способностей. Сделано ли это? У нас, к сожалению, нет новых сведений.

Продолжим свой рассказ о том, какие личностные изменения происходят в людях, переживших клиническую смерть.

Самое глубокое изменение претерпевает отношение к смерти. Оно выражается в нескольких формах.

Во-первых, ослабевает или даже исчезает страх перед смертью, особенно у тех, кто раньше думал, что после смерти ничего нет.

Во-вторых, самоубийство эти люди считают недозволенным способом ухода из земной жизни. И это даже несмотря на новое знание о том, что процесс умирания не только не страшен, но даже приятен и манит человека. Мужчина после клинической смерти, признаваясь, что с раннего детства очень боялся умереть, говорил: «Но после этого опыта я не боюсь смерти. Это ощущение исчезло. Я больше пе чувствую себя ужасно на похоронах. Я даже в каком-то смысле рад за умерших, потому что знаю, где находятся те, которые умерли». Таких признаний сейчас уже очень много.

Подобные результаты получили и другие авторы. Например, американский психиатр P. Ноеш (R. Noyes) обследовал 215 пациентов и прокомментировал результаты своего общения с больными. Картина изменения отношения к вопросу о смерти у большинства людей, переживших near death, выглядит, по мнению автора, примерно следующим образом: имеет место значительное снижение страха перед лицом смерти; ощущение относительной неуязвимости; вера в то, что спасение — дар Бога или судьба; вера в долгую жизнь; осознание огромной ценности жизни. Некоторые религиозные больные говорили, что пережитое ими состояние укрепило их веру в существование загробной жизни[87].

Отсутствие страха перед смертью не приводит к готовности умереть прямо сейчас. Эта жизнь на земле тоже считается людьми, перенесшими клиническую смерть, желательной, но они не боятся ее конца, так как знают, что смерть не является концом жизни. Более того, сознание, психика умирающих как бы поднимается на более высокий уровень существования. Душа в значительной степени освобождается из «тюрьмы», из телесной организации.

Данный текст является ознакомительным фрагментом.