Андрей ветер сны о неистовой лошади

«Íå îãëÿäûâàÿñü è íåõîòÿ óëûáàÿñü, Èóäà ìîòíóë óòâåðäèòåëüíî ãîëîâîé è ïðîáîðìîòàë: “Òàê, òàê, ϸòð! Íèêîìó íå óñòóïàé ñâîåãî ìåñòà âîçëå Èèñóñà!”…» (Ëåîíèä Àíäðååâ «Èóäà Èñêàðèîò»).
Êîìó-òî ïîêàæåòñÿ ñòðàííûì, ÷òî ÿ, ãîâîðÿ ïðî «êðàñíîêîæåãî» âîåííîãî âîæäÿ ïî èìåíè Òàøóíêå Óèòêî, íà÷èíàþ ýòó çàìåòêó ñòðîêàìè èç ïîâåñòè Ëåîíèäà Àíäðååâà «Èóäà Èñêàðèîò». Äåëî â òîì, ÷òî ìíå õî÷åòñÿ ðàññìîòðåòü çäåñü âñåãî ëèøü îäèí àñïåêò æèçíè Òàøóíêå Óèòêî. Âñåãî îäèí äåíü åãî æèçíè. Âñåãî íåñêîëüêî ìèíóò åãî æèçíè. Íåñêîëüêî ïîñëåäíèõ ìèíóò.
Òàøóíêå Óèòêî áûë óáèò â ôîðòå Ðîáèíñîí ïîñëå òîãî, êàê ñëîæèë îðóæèå è ïîêëÿëñÿ íèêîãäà áîëüøå íå âîåâàòü. Ëàêîòû ñ÷èòàëè åãî âåëè÷àéøèì âîåííûì âîæä¸ì, çà íèì øëè áåçîãëÿäíî. Íî â òó ìèíóòó, êîãäà åãî óáèâàëè íà ïëàöó ôîðòà, íèêòî èç â÷åðàøíèõ òîâàðèùåé ïî îðóæèþ íå âñòóïèëñÿ çà íåãî.   
4 ñåíòÿáðÿ 1877 ãîäà Íåèñòîâàÿ Ëîøàäü, óçíàâ î òîì, ÷òî ëåéòåíàíò Êëàðê ïðèêàçàë ñõâàòèòü åãî èëè óáèòü, ïîêèíóë àãåíòñòâî Êðàñíîãî Îáëàêà è óåõàë â àãåíòñòâî Êðàï÷àòîãî Õâîñòà. Îñòàâøèåñÿ â åãî ñòîéáèùå âîèíû âçÿëè â ðóêè îðóæèå è âûäâèíóëèñü íàâñòðå÷ó ñîëäàòàì. Îíè ãîòîâû áûëè äðàòüñÿ. Íî äðàòüñÿ îíè ñîáèðàëèñü íå çà Íåèñòîâóþ Ëîøàäü, à çà ñâîèõ æåíùèí è äåòåé. Ïîÿâëåíèå ñîëäàò âñåãäà îçíà÷àëî äëÿ íèõ îäíî: áèòâó íå íà æèçíü, à íà ñìåðòü.  òàêîé áèòâå ïðîÿâëÿëàñü ëè÷íàÿ äîáëåñòü è áåñïîùàäíî óìåðòâëÿëèñü âðàãè. Ëàêîòû âûñòóïèëè íàâñòðå÷ó ñîëäàòàì, ÷òîáû çàùèòèòü ñâîè ñåìüè. Íî îáîøëîñü áåç ñòðåëüáû, áåç ïðîëèòîé êðîâè. Ïîâòîðÿþ ñîáèðàëèñü äðàòüñÿ çà ñåáÿ.
5 ñåíòÿáðÿ Òàøóíêå Óèòêî âåðíóëñÿ èç àãåíòñòâà Êðàï÷àòîãî Õâîñòà â ôîðò Ðîáèíñîí, ãäå åãî ïðåäïîëàãàëîñü çàêîâàòü â êàíäàëû. Îáíàðóæèâ, ÷òî åãî çàâåëè ïîìåùåíèå ñ ìåòàëëè÷åñêèìè ðåø¸òêàìè íà îêíàõ, îí ïîíÿë, ÷òî åãî æä¸ò, è ïðåäïðèíÿë ïîïûòêó âûðâàòüñÿ èç çàïàäíè. Åãî óáèëè. Íåñêîëüêî ñîò Ëàêîòîâ ïðèñóòñòâîâàëî ïðè ýòîì. Äîáðàÿ ïîëîâèíà èç íèõ — ïîñëåäîâàòåëè Íåèñòîâîé Ëîøàäè. Îäíàêî íèêòî íå âñòóïèëñÿ çà íåãî. Íèêòî íå îñòàíîâèë ñîëäàò. Âñå ñõâàòèëèñü çà îðóæèå è ïðèíÿëèñü êðè÷àòü äðóã íà äðóãà, êîãäà âîæäü óìèðàë, èñòåêàÿ êðîâüþ. Îäíè ÿêîáû õîòåëè äîáèòü åãî, äðóãèå óãðîæàëè èì, îñòàíàâëèâàëè. Íî ýòî — ïîòîì, êîãäà Íåèñòîâóþ Ëîøàäü óæå ïðîíçèëè øòûêîì äâàæäû. Òî åñòü âñå ýòè êðèêè è ïîòðÿñàíèå ðóæüÿìè è ðåâîëüâåðàìè áûëè áåñïîëåçíû.
Âîæäü óìèðàë. Êòî-òî óêðûë åãî îäåÿëîì. Êòî? Ãîäû ñïóñòÿ ýòî îäåÿëî ïðåâðàòèëîñü â öåëóþ êó÷ó îäåÿë, èáî ìíîãèå õîòåëè, ÷òîáû èõ çàïîìíèëè êàê ñàìûõ ïðåäàííûõ äðóçåé Íåèñòîâîé Ëîøàäè.
ϸñ: «Âîêðóã Íåèñòîâîé Ëîøàäè ñîáðàëèñü ñîëäàòû. Øòûê è íîæ ëåæàëè ïîçàäè íåãî â ëóæå êðîâè. ß ðàçîðâàë íàäâîå áîëüøîå êðàñíîå àãåíòñêîå îäåÿëî, êîòîðîå áûëî íà ìíå, è íàêðûë âîæäÿ îäíîé ïîëîâèíîé» («Oglala Sources on the Life of Crazy Horse», Eleanor Hinman). Íå ïîíèìàþ, äëÿ ÷åãî ϸñ ðàçîðâàë ñâî¸ îäåÿëî?  êîíöå ýòîãî èíòåðâüþ ϸñ ãîâîðèò: «Ñòîÿùèé Áèçîí è äðóãîé èíäååö-ïîëèöåéñêèé ïðîøëè ÷åðåç ïëàö è íàáðîñèëè íà Íåèñòîâóþ Ëîøàäü ñâîè îäåÿëà». Êàê ìèíèìóì, óæå òðè îäåÿëà ëåæàëè íà óìèðàâøåì âîæäå.
Êðàñíîå Ïåðî: «Èíäååö ïî èìåíè Çàêðûòîå Îáëàêî ïðèí¸ñ îäåÿëî, êîòîðîå Íåèñòîâàÿ Ëîøàäü óðîíèë â ïîìåùåíèè òþðüìû, è óêðûë èì ðàíåíîãî» («Oglala Sources on the Life of Crazy Horse», Eleanor Hinman).
Äæåññè Îðëèíîå Ñåðäöå ïîäåëèëàñü ñâîèìè çíàíèÿìè â êíèãå «Óáèòü îðëà»: «Ìîÿ áàáóøêà ðàññêàçûâàëà ìíå… Êîãäà Íåèñòîâàÿ Ëîøàäü îãëÿíóëñÿ, îõðàííèê óäàðèë åãî øòûêîì âûøå ïîÿñà. Ìîÿ áàáóøêà ñëûøàëà, êàê Íåèñòîâàÿ Ëîøàäü ñêàçàë Áûñòðîìó Ãðîìó: “Áðàò, òû óáèë ìåíÿ. Òû ñ áåëûìè ëþäüìè”. Îí óïàë ëèöîì âíèç. Èç ðàíû òåêëà êðîâü. Îí óìåð. Ìîÿ áàáóøêà ñðàçó íà÷àëà ïåòü ïåñíþ õðàáðûõ äëÿ Íåèñòîâîé Ëîøàäè. Îíà íàêðûëà åãî îäåÿëîì. Åãî ðîäíûõ ñðàçó èçâåñòèëè, è îíè ïðèøëè çà òåëî셻 Òîìàñ Àìåðèêàíñêèé Êîíü ñêàçàë â èíòåðâüþ äëÿ òîé æå êíèãè: «Ïîêà  Íåèñòîâàÿ Ëîøàäü ëåæàë òàì, æåíà Áûñòðîãî Ãðîìà âçÿëà ñâî¸ îäåÿëî è óêðàëà åãî» («To Kill an Eagle», Edward Kadlecek, Mabell Kadlecek).
Ñòîÿùèé Ìåäâåäü: «Çàòåì ÿ ñíÿë ñ ñåáÿ îäåÿëî, çàâåðíóë óìèðàþùåãî è îñòàâèë åãî îòöó» («My People the Sioux», Luther Standing Bear). Çäåñü ñëåäóåò ñäåëàòü óòî÷íåíèå: àâòîð êíèãè «Ìîé íàðîä Ñèó» ïåðåñêàçûâàåò ñëîâà ñâîåãî îòöà, Ñòîÿùåãî Ìåäâåäÿ. Ýòî íå èíòåðâüþ, à âîñïîìèíàíèÿ î äàë¸êîì äåòñòâå. Äåéñòâèòåëüíî ëè Ñòîÿùèé Ìåäâåäü óòâåðæäàë, ÷òî èìåííî îí íàêðûë Íåèñòîâóþ Ëîøàäü, òðóäíî ïðîâåðèòü, íî â êíèãå íàïèñàíî òàê. 
Òàê èëè èíà÷å, íî ìíîãèå èíäåéöû, ñîîáùàÿ æóðíàëèñòàì îá óáèéñòâå Òàøóíêå Óèòêî, ðàññêàçûâàëè, êàê îòäàâàëè ñâîè îäåÿëà óìèðàâøåìó âîæäþ. Íàêðûâàÿ Íåèñòîâóþ Ëîøàäü, îíè ïðîÿâëÿëè çàáîòó î í¸ì. ×åì îíè ìîãëè ïîìî÷ü åìó â ïîñëåäíèå ìèíóòû åãî æèçíè? Óêðûòü îäåÿëîì — æåñò âíèìàíèÿ. Âñå ðàññêàç÷èêè õîòåëè âûãëÿäåòü çàáîòëèâûìè. Íèêòî íå âñòóïèëñÿ çà íåãî, íèêòî íå ðèñêíóë ñâîåé æèçíüþ, íèêòî íå çàùèòèë, íî ìíîãèå õîòåëè ÷èñëèòüñÿ â áëèæàéøèõ åãî äðóçüÿõ. ϸñ, Êðàñíîå Ïåðî è äðóãèå âîèíû è âïðÿìü áûëè íàñòîÿùèìè ñîðàòíèêàìè Íåèñòîâîé Ëîøàäè, èñïûòàëè âñå òÿãîòû âîåííîé òðîïû, îäíàêî âñ¸ êîí÷èëîñü ñ îêîí÷àíèåì âîéíû. Ìèðíàÿ æèçíü ðàçâåëà èõ â ðàçíûå ñòîðîíû.
Âåðíóñü ê ïîâåñòè Ëåîíèäà Àíäðååâà.
«— ß âàñ ñïðàøèâàþ: ãäå Èèñóñ?
Áûëî ÷òî-òî âëàñòíîå â õðèïëîì ãîëîñå Èñêàðèîòà, è ïîêîðíî îòâåòèë Ôîìà:
— Òû æå ñàì çíàåøü, Èóäà, ÷òî ó÷èòåëÿ íàøåãî â÷åðà âå÷åðîì ðàñïÿëè.
— Êàê æå âû ïîçâîëèëè ýòî? Ãäå æå áûëà âàøà ëþáîâü? Òû, ëþáèìûé ó÷åíèê, òû — êàìåíü, ãäå áûëè âû, êîãäà íà äåðåâå ðàñïèíàëè âàøåãî äðóãà?
— ×òî æå ìîãëè ìû ñäåëàòü, ïîñóäè ñàì, — ðàçâ¸ë ðóêàìè Ôîìà.
— Òû ýòî ñïðàøèâàåøü, Ôîìà? Òàê, òàê! — ñêëîíèë ãîëîâó íàáîê Èóäà èç Êàðèîòà è âäðóã ãíåâíî îáðóøèëñÿ:
— Êòî ëþáèò, òîò íå ñïðàøèâàåò, ÷òî äåëàòü! Îí èä¸ò è äåëàåò âñ¸. Îí ïëà÷åò, îí êóñàåòñÿ, îí äóøèò âðàãà è êîñòè ëîìàåò ó íåãî! Êòî ëþáèò! Êîãäà òâîé ñûí óòîïàåò, ðàçâå òû èä¸øü â ãîðîä è ñïðàøèâàåøü ïðîõîæèõ: «×òî ìíå äåëàòü? Ìîé ñûí óòîïàåò!» — à íå áðîñàåøüñÿ ñàì â âîäó è íå òîíåøü ðÿäîì ñ ñûíîì. Êòî ëþáèò!
ϸòð õìóðî îòâåòèë íà íåèñòîâóþ ðå÷ü Èóäû:
— ß îáíàæèë ìå÷, íî îí ñàì ñêàçàë — íå íàäî.
— Íå íàäî? È òû ïîñëóøàëñÿ? — çàñìåÿëñÿ Èñêàðèîò. — ϸòð, ϸòð, ðàçâå ìîæíî åãî ñëóøàòü! Ðàçâå ïîíèìàåò îí ÷òî-íèáóäü â ëþäÿõ, â áîðüáå!
— Êòî íå ïîâèíóåòñÿ åìó, òîò èä¸ò â ãååííó îãíåííóþ.
— Îò÷åãî æå òû íå ïîø¸ë? Îò÷åãî òû íå ïîø¸ë, ϸòð? Ãååííà îãíåííàÿ — ÷òî òàêîå ãååííà? Íó è ïóñòü áû òû ïîø¸ë — çà÷åì òåáå äóøà, åñëè òû íå ñìååøü áðîñèòü å¸ â îãîíü, êîãäà çàõî÷åøü!
— Ìîë÷è! — êðèêíóë Èîàíí, ïîäíèìàÿñü. — Îí ñàì õîòåë ýòîé æåðòâû. È æåðòâà åãî ïðåêðàñíà!» (Ëåîíèä Àíäðååâ «Èóäà Èñêàðèîò»)
Òî÷íî òàê æå ïîñëåäîâàòåëè Íåèñòîâîé Ëîøàäè ñïîðèëè ïîñëå åãî ñìåðòè î òîì, êòî âèíîâàò è êòî áûë áëèæå ê âîæäþ â äðóæáå. Íå ñïîðèë íèêîãäà òîëüêî Ìàëåíüêèé Áîëüøîé ×åëîâåê. Ïî êðàéíåé ìåðå, îá ýòîì íå îñòàëîñü íèêàêèõ ñâèäåòåëüñòâ. Ñíà÷àëà îí áûë ðÿäîì êàê ñîðàòíèê, çàòåì ñòàë ðÿäîì êàê âðàã. Ñîðàòíèê, ñòàâøèé âðàãîì, íàçûâàåòñÿ ñëîâîì «ïðåäàòåëü».  Âàøèíãòîíå åìó âðó÷èëè ìåäàëü «çà îòâàæíóþ ñëóæáó áåëûì ëþäÿì â óáèéñòâå Íåèñòîâîé Ëîøàäè».
«Èóäà Èñêàðèîò» Ëåîíèäà Àíäðååâà ïîäíèìàåò âîïðîñ ïðåäàòåëüñòâà, ñëóæåíèÿ è ëþáâè. ×òî çíà÷èëà äëÿ òåõ èíäåéöåâ ëþáîâü ê ñâîåìó âîæäþ? Çíàêîìî ëè ýòî ÷óâñòâî èì èëè ýòî ìû, ïèñàòåëè è ÷èòàòåëè, íàäåëèëè èõ ýòèì ÷óâñòâîì? Îíè êðè÷àëè è óãðîæàëè äðóã äðóãó îðóæèåì, êîãäà Ìåëåíüêèé Áîëüøîé ×åëîâåê áðîñèëñÿ íà Íåèñòîâóþ Ëîøàäü, îíè îòãîíÿëè äðóã äðóãà, íî íèêòî íå âûñòðåëèë. Ìû ïðèâûêëè äóìàòü, ÷òî îòâàãà è ìóæåñòâî âñåãäà ïîäòàëêèâàëè èõ ê äåéñòâèþ, íî êóäà ïîäåâàëèñü ýòè êà÷åñòâà â äåíü óáèéñòâà Òàøóíêå Óèòêî? Ïðåäàòåëüñòâî? Òðóñîñòü? Íåò, íå äóìàþ. Ïîëàãàþ, ÷òî â èõ ïîíèìàíèè ïðåäàòåëÿìè áûëè ëèøü Ìàëåíüêèé Áîëüøîé ×åëîâåê è Êðàñíîå Îáëàêî, ïîòîìó ÷òî îíè ñòðîèëè êîçíè ïðîòèâ Íåèñòîâîé Ëîøàäè, à âðàãàìè áûëè âñå áåëûå ëþäè. Îñòàëüíûå, êòî íàõîäèëñÿ 5 ñåíòÿáðÿ 1877 ãîäà â ôîðòå Ðîáèíñîí è áûë ðÿäîì ñ ìåñòîì óáèéñòâà, ïðîñòî íå âñòóïèëèñü çà âîæäÿ, íî íå ïðåäàëè åãî.
Ïðîÿâëåíèå ëè÷íîé äîáëåñòè ïðåäïîëàãàåò âûõîä íà âîåííóþ òðîïó, ãîëîâîêðóæèòåëüíóþ ñêà÷êó ìåæäó ñòðåëÿþùèìè âðàãàìè, ïðèêîñíîâåíèå ê âðàãó âî âðåìÿ áîÿ.  ôîðòå Ðîáèíñîí íå áûëî ñðàæåíèÿ. Èìåëà ìåñòî áîðüáà, ðóêîïàøíàÿ ñõâàòêà, íî íå áèòâà. Âñ¸ ïðîèçîøëî íàñòîëüêî áûñòðî, ÷òî èíäåéöû íå óñïåëè «âêëþ÷èòüñÿ». Âåðîÿòíî, îíè íàäî áûëî âîéòè â îñîáîå ñîñòîÿíèå, â íåêîå ïîäîáèå âîèíñòâåííîãî ýêñòàçà, ÷òîáû îòñòóïèëà ðàññóäî÷íîñòü è ìóæ÷èíû ïðåâðàòèëèñü â âîèíîâ. Åñëè áû Òàøóíêå Óèòêî íà ïóòè â ôîðò Ðîáèíñîí íà÷àë ïðèçûâàòü ëþäåé ê áîþ, Ëàêîòû ïîäíÿëèñü áû. Îíè ïðèåõàëè â ôîðò ñ îðóæèåì â ðóêàõ. ϸñ äàæå ðàçäåëñÿ è íàäåë íà ãîëîâó óáîð èç îðëèíûõ ïåðüåâ, ïðèãîòîâèâøèñü ê âîçìîæíîìó ñðàæåíèþ. Íî âîëíà âîçáóæäåíèÿ íå ïîäíÿëàñü, ÿðîñòü íå âñïûõíóëà, ïîòîìó ÷òî ñîáûòèÿ íå ðàçâèâàëèñü, íèêòî íå êðè÷àë è íå ñòðåëÿë. Òàøóíêå Óèòêî åõàë â ôîðò ìîë÷à è ïîêîðíî. Çàòåì îí ìîë÷à ïîø¸ë íà ãàóïòâàõòó. Òîëïà ñëåäîâàëà çà íèì. È òîëüêî òàì, âíóòðè òþðåìíîãî ïîìåùåíèÿ, ñ âîæä¸ì ÷òî-òî ïðîèçîøëî, òàì îí ïðîÿâèë íåïîâèíîâåíèå è âûðâàëñÿ. Åãî áåãñòâî è äðàêà ñ Ìàëåíüêèì Áîëüøèì ×åëîâåêîì ïðîäîëæàëèñü ñ÷èòàííûå ìèíóòû. À ïîòîì — äâà óäàðà øòûêîì â ñïèíó… Ñîáðàâøèåñÿ êðè÷àëè, îøåëîìë¸ííûå ñëó÷èâøèìñÿ, íî íèêòî èç ïðèñóòñòâîâàâøèõ òàì âîæäåé íå ïðèçâàë èõ ê áîþ, ïîýòîìó îïàñíîå ïðîòèâîñòîÿíèå âûëèëîñü â ãðîìêèå è îñêîðáèòåëüíûå âûêðèêè, íî íå â ñðàæåíèå.
 ïîâåñòè Ëåîíèäà Àíäðååâà Èóäà êðè÷àë íà ïîñëåäîâàòåëåé Èèñóñà: «Êòî ëþáèò, òîò íå ñïðàøèâàåò, ÷òî äåëàòü! Îí èä¸ò è äåëàåò âñ¸. Îí ïëà÷åò, îí êóñàåòñÿ, îí äóøèò âðàãà è êîñòè ëîìàåò ó íåãî! Êòî ëþáèò!» Ïîëó÷àåòñÿ, ÷òî íèêòî íå ëþáèë ïî-íàñòîÿùåìó Íåèñòîâóþ Ëîøàäü. Íèêòî íèêîãî íå ëþáèë. Âñå áûëè ãîðàçäû äðàòüñÿ òîëüêî çà ñåáÿ. Ïî÷åìó òàê? ×òî ñëó÷èëîñü ñ Ëàêîòàìè ê ñåðåäèíå 1870-õ ãîäîâ? Èëè æå îíè âñåãäà áûëè òàêèìè?
Äàâíî óñòîÿëîñü ìíåíèå, ÷òî êàæäûé âîèí ñòåïíîãî ïëåìåíè ñòðåìèëñÿ ïðîÿâèòü ñâîþ äîáëåñòü è ÷òî ýòî áûëî åäâà ëè íå âàæíåéøèì êà÷åñòâîì, ôîðìèðîâàâøèì «íàðîäíûé äóõ» Âåëèêèõ Ðàâíèí. Ëàêîòû, Øàéåíû, Àðàïàõè, Àáñàðîêè è äðóãèå — âñå áûëè îäèíàêîâû â ýòîì. Îäíàêî ëè÷íóþ äîáëåñòü íèêòî íå ñïåøèë ïðîÿâèòü òàì, ãäå å¸ ìîãëè áû íå çàìåòèòü. Äîáëåñòü èìåëà ñìûñë ëèøü êàê âûñòóïëåíèå ïåðåä ñîïëåìåííèêàìè, êàê èãðà íà ñöåíå ïåðåä ïóáëèêîé. Òî áûëà èãðà â ñìåðòåëüíî îïàñíîé ïüåñå, îäíàêî íå ïîñòóïîê âî èìÿ ñïàñåíèÿ ÷óæîé æèçíè. Âîèí ðèñêîâàë ñîáîé ðàäè ëè÷íîé ñëàâû, à íå âî èìÿ ÷óæîé æèçíè. Ìóæ÷èíû è æåíùèíû ñïàñàëè, êîíå÷íî, ñâîèõ äðóçåé â ìèíóòû îïàñíîñòè, òàêèõ ñëó÷àåâ ìîæíî ïåðå÷èñëèòü ìíîãî, íî ïðîèñõîäèëî ýòî â áîþ, êîãäà â ëþäÿõ âêëþ÷àëñÿ êàêîé-òî èíñòèíêò. ×òî æå êàñàåòñÿ óáèéñòâà Íåèñòîâîé Ëîøàäè, òî íèêòî, âèäèìî, íå óñïåë «îùóòèòü áîåâîé äóõ», âñå òîëüêî ïûòàëèñü âçâèíòèòü ñåáÿ. Ïðè íåâåðîÿòíîì ñêîïëåíèè èíäåéöåâ â îäíîì ìåñòå íèêòî èç íèõ íå âûñòðåëèë  — íè ñòîðîííèêè Òàøóíêå Óèòêî, íè åãî ïðîòèâíèêè. Âñå ëèøü êðè÷àëè è óãðîæàëè. Î÷åâèäíî, ÷òî íèêòî íå îùóùàë óãðîçû ñâîåìó ïëåìåíè, ñìåðòü íàñòèãëà îäíîãî (ïóñòü è âûäàþùåãîñÿ âîæäÿ), íî îáùèíàì îïàñíîñòü íå óãðîæàëà. Âñå ÷óâñòâîâàëè ýòî, ïîýòîìó íå ñïåøèëè íà÷àòü áîé. Êðîìå òîãî, íèêòî èç ñîáðàâøèõñÿ íå ñ÷èòàë ñåáÿ âûøåäøèì íà âîåííóþ òðîïó. Ïî÷òè âñå èìåëè îðóæèå ïðè ñåáå, íî íèêòî íå ïðèåõàë âîåâàòü. Îòñþäà — ìíîãî êðèêà, ìíîãî îñêîðáëåíèé, ìíîãî óãðîç, íî íèêàêèõ ðåàëüíûõ äåéñòâèé…
À ïîçæå, êîíå÷íî æå, âñå äðóçüÿ Íåèñòîâîé Ëîøàäè çàõîòåëè ñâèäåòåëüñòâîâàòü â ïîëüçó ñâîåé âåðíîñòè è äðóæáû, ïîýòîìó â âîñïîìèíàíèÿõ òàê ìíîãî îäåÿë, êîòîðûìè îíè íàêðûâàëè óìèðàâøåãî, îêàçûâàÿ åìó ïîñëåäíèé çíàê âíèìàíèÿ.

«Мы теперь будем всегда вместе… Раз один – то, значит, тут же и другой! Помянут меня, – сейчас же помянут и тебя!». (Булгаков «Мастер и Маргарита»).

Интересуясь последние лет семь больше Генералом и его Седьмым, нежели индейцами, я просто не могу не отдать должное личности, которая давным-давно, еще в детстве, и побудила меня заняться этой темой, побудила куда сильней, чем Гойко Митич, Сат-Ок или Джеймс Шульц вместе взятые.
Я говорю о Странном Человеке из Оглалов – Ташунко Уитко, Крейзи Хорс, Бешеный Конь, Неистовая Лошадь (мне нравится именно последний вариант этого имени, хотя и на Лакота оно звучит очень красиво) – о котором я прочитал году этак в 1973-ем в книге Мато Нажина «Мой народ Сиу». И именно тогда начался мой путь, который в итоге привел меня и на Литтл Бигхорн, и в Форт Робинсон.
Невозможно не знать о Кастере, читая про Неистовую Лошадь, невозможно и наоборот.
Прочитав книгу Андрея Ветра «Сны о Неистовой Лошади», я удивился тому, что наша с Андреем Тропа была очень похожа. Почти одни и те же ощущения. Не берусь состязаться с Ветром, но все же…
Не думаю, что есть смысл излагать здесь биографию вождя. Она и так хорошо известна всем, кто интересовался когда-либо историей индейских войн на Равнинах. Мне, помимо всего, он симпатичен тем, что предпочитал воевать с армией, а не с переселенцами. Неистовая Лошадь принимал участие практически во всех крупных сражениях с американской армией. На его счету таких боев куда больше, чем у других индейских лидеров: Резня Феттермана, Бой у фургонов, Роузбад, Литтл Бигхорн, Вулф Маунтинз, не считая множества мелких стычек.
Никто из тех, кто встречался с Неистовой Лошадью, не мог остаться к нему равнодушным. Капитан Эйзор Никерсон, старший адъютант генерала Джорджа Крука в Департаменте Платт во время Великой войны Сиу, резюмировал мнение многих, когда писал:
«Было нечто особо пленяющее в личности Неистовой Лошади. Он был самым прекрасным индейцем из всех, каких я только видел… В cостоянии покоя его лицо и фигура были точены и классически, подобно бронзовой статуе греческого бога. Когда он двигался, он был гибок и изящен словно пантера, а на тропе войны был отважен как лев, жесток и кровожаден как бенгальский тигр».
Джесси Ли, армейский офицер бывший с Неистовой Лошадью в день, когда тот умер, называл вождя “идеальным предводителем, который не только находился в постоянном контакте со своими храбрыми воинами, но который воспламенял их души своим собственным боевым пылом”.
Черный Лось:
«Неистовая Лошадь… Я изредка видел его ещё в мои ранние годы и слышал рассказы о его славных делах. Помню историю о том, как на него с братом напала большая группа Кроу. Братья скакали во весь опор, а Кроу неотступно следовали позади. Вдруг Неистовая Лошадь услышал крик и, оглянувшись, увидел, что лошадь его брата упала, а Кроу совсем уже приблизились. Тогда Неистовая Лошадь развернулся и на скаку врезался в гущу врагов. Он сразился с ними, имея только лук и стрелы, подобрал брата, усадил его позади себя и умчался прочь. Враги оробели перед священной силой, которой обладал Неистовая Лошадь.
Люди рассказывали, что он всё время проводил с одним Лакотом по имени Горб. Горб в то время был уже старым и знаменитым воином, может быть, самым знаменитым в те давние времена. Люди удивлялись, отчего это мальчик и старик настолько неразлучны друг с другом. Я же думаю, Горб знал, что Неистовая Лошадь станет великим вождём, и поэтому хотел передать ему всё, что знал сам…
Отец Неистовой Лошади приходился моему отцу двоюродным братом. Среди всей нашей родни до Неистовой Лошади никогда не было вождей, были, только знахари. Он сделался вожаком благодаря силе, которую получил во время своего видения, будучи ещё мальчиком. Когда я стал уже взрослым, мой отец поведал мне кое-что об этом видении. Конечно, он не мог знать всего, но говорил, что Неистовая Лошадь во время сновидений попал в мир, где обитают души всех окружающих нас вещей…
Именно это видение дало ему великую силу. Когда Неистовая Лошадь отправлялся в бой, то всеми своими мыслями погружался в потусторонний мир. Вот почему он мог броситься в самую гущу битвы и отовсюду выходил невредимым. До того как белые люди убили его в городке солдат, что стоит на Уайт-Ривер, его ранили только дважды (первый раз совершенно случайно в детстве, когда ему было 15 лет, а второй раз рану нанёс человек, сильно ревновавший его к своей жене), и оба раза его ранили Лакоты…
Он был человеком странным, обычно ходил по лагерю, не замечая людей, и всегда молчал. В своём же типи он был весел и разговорчив. Шутил он и тогда, когда выходил на военную тропу с небольшим военным отрядом и старался подбодрить людей. В самом же лагере он ни с кем не общался, кроме маленьких детей. Все Лакоты любят петь и танцевать. Он же никогда не танцевал, и никто не слышал, как он поёт. Несмотря на это, все любили его, и исполняли все его желания, и шли туда, куда он указывал.
В сравнении с другими людьми он был невысок и на вид щуплый. Лицо его было худощавым, а глаза словно пронизывали каждый предмет, на который он смотрел. Казалось, он постоянно думал о чём-то. Лично для себя он довольствовался малым, не владел табунами, как подобало вождю. Говорят, когда дичи было мало, и народ начинал бедствовать, он вообще ничего не ел. Странный он был человек. Возможно, он всё время жил в мире своего видения. Это был величайший из людей».
Видение, о котором говорит Черный Лось, было таковым:
Вьющиеся Волосы (такое имя носил он в детстве) увидел воина, скачущего верхом на лошади, которая постоянно меняла окраску и казалась почти летящей по воздуху. Всадник, который также летел на спине лошади, был одет в простые голубые леггины и рубаху из белой замши. На нем не было боевой раскраски.
Одно перо было подвязано к его длинным волосам, свободно спускавшимся до самого пояса. На скальповом локоне воина висело несколько бусин. Маленький коричневый камешек был подвешен к его уху.
На поясе воина не висели добытые скальпы – очевидно, это было предупреждение не снимать их.
На него набросились тени врагов, но он проскакал сквозь них. Их стрелы и пули летели прямо в него, но лишь для того, чтобы исчезнуть, не долетев. Его собственные люди пытались схватить воина за руки, но он отбрасывал их в сторону и продолжал скакать. Сзади на него накатывалась грозовая буря, и когда она достигла его, на щеке у воина появилась отметина от молнии. Его одежды исчезали одна за другой, пока он не остался в одной набедренной повязке. На его теле были пятнышки, похожие на градины, которые затем пропали. Маленький ястреб с красной спиной парил над воином. Потом воин исчез.
С той поры, прежде чем идти в бой, он рисовал белые пятна на своем теле и красную молнию на щеке. Неистовая Лошадь подвязывал коричневый камешек к одному уху, прикреплял к голове чучело ястреба с красной спиной и бросал пригоршню пыли – возможно, символ шторма – через себя и своего коня. За исключением мокасин и набедренной повязки, он шел в бой обнаженным. Никаких корон из перьев, никаких других знаков отличия.
Журналисты любили изображать его как безрассудно храброго в бою, но Оглалы, которые были с ним, говорили, что это не так. В критический момент Неистовая Лошадь спешивался перед тем, как стрелять. “Это был единственный из всех известных мне индейцев, который часто так поступал. Он хотел быть уверенным в том, что поразит цель… Он не любил начинать сражение, не составив в голове четкого плана и не будучи уверенным в победе”.
Пес: «Неистовая Лошадь был всегда бережен со своей винтовкой. Он старался убить как можно больше врагов, не теряя никого из своих людей. Он никогда не выступал на советах и редко посещал их. У него не было на это каких-то особых причин, просто таков был его характер. Он был очень тихим человеком, пока дело не доходило до сражения».
25 июня 1876-го года вождя с Генералом связала невидимая нить, удерживающая их вместе и поныне.
Короткий Бизон:
«Через шесть дней после сражения на Роузбаде нас атаковал Кастер. В этом бою я дрался против Рино и не заметил, как напал Кастер. Мы гнали Рино прочь через ручей, когда прискакал Неистовая Лошадь со своими людьми.
— Слишком поздно! Ты опоздал на битву! — крикнули мы ему.
— Жаль, что я опоздал на эту битву, но на той горе сейчас начнётся хороший бой! — засмеялся он в ответ.
Я посмотрел в том направлении, куда он указал, и различил Кастера с его Синими Мундирами. Они сыпались по склону. Мне казалось, что их целый миллион.
— Вот где будет настоящее сражение! — сказал Неистовая Лошадь. — Не пропусти его!».
В тот жаркий июньский день Магия Неистовой Лошади оказалась сильнее Удачи Кастера.
Никому из врагов не удалось сразить вождя в бою. 5 сентября 1877 г. в Форте Робинсон он был убит ударом штыка в спину, когда за руки его держал бывший друг и соратник Маленький Большой Человек.

«Неважно, где лежит его тело, ибо оно теперь проросло травой, но славно было бы оказаться в тех местах, куда ушел его дух». (Черный Лось)

P.S. Еще одно связывает вождя с Генералом – в прежние, более романтические времена, их обоих считали рыцарями без страха и упрека. Так думали даже те, кому приходилось сражаться с ними. Теперь многое изменилось. О вожде стали писать, как об ограниченном дикаре, не видящем ничего дальше своего стойбища. О Генерале… ну понятно, что пишут.

P.P.S. “Их высиживали в одном гнезде, этих двоих” (Ивэн С. Коннелл “Сын Утренней Звезды”)