Анализ стихотворения тарковского и это снилось мне и это снится мне
25 июня 1907 года родился Арсений Тарковский – поэт, переводчик и отец кинорежиссера Андрея Тарковского. M24.ru предлагает вспомнить четыре стихотворения Арсения Александровича, звучащие в фильме его сына “Зеркало”, посвященного родителям, и особенно – отцу и его отсутствию в его жизни.
Кадр из фильма “Зеркало”
Арсений Александрович оставил семью – жену Марию Вишнякову, дочь и сына в 1935 году, а в 1941 году ушел добровольцев на фронт. Андрею Арсеньевичу тогда не было и 10 лет. Воспоминание об ушедшем отце и бесконечном ожидании его возвращения легли в основу самой личной работы Тарковского-младшего – фильма-исповеди “Зеркало” (1974).
Арсений Тарковский. Фото 1930-х годов
В своем фильме он как бы вновь соединил мать и отца – постаревшую мать главного героя играет Мария Вишнякова-Тарковская, а четыре стихотворения Арсения Тарковского, звучащие в “Зеркале”, читает сам поэт. Родители режиссера не знали, что он задумал.
Впрочем, окончательная концепция фильма оставалась тайной и для съемочной группы, на протяжении всего периода работы над фильмом не понимавшей до конца, что получится в итоге. Тарковский вносил изменения в сценарий по ходу съемок, по воспоминаниям участников процесса, собираясь на площадке каждый день, группа не знала, какие сцены снимаются сегодня.
На премьерный показ “Зеркала” Андрей Тарковский пригласил родителей. Историк кино Майя Туровская приводит в книге “7 с 1/2, или Фильмы Андрея Тарковского” его слова: “Когда отец это увидел, он сказал матери: “Видишь, как он с нами расправился”. Он сказал это с улыбкой, но, наверное, его что-то задело там. Они только не заметили, как я сам с собой расправился – только как я с ними расправился”.
Первые свидания
Кадр из фильма “Зеркало”
Свиданий наших каждое мгновенье
Мы праздновали, как богоявленье,
Одни на целом свете. Ты была
Смелей и легче птичьего крыла,
По лестнице, как головокруженье,
Через ступень сбегала и вела
Сквозь влажную сирень в свои владенья
С той стороны зеркального стекла.
Когда настала ночь, была мне милость
Дарована, алтарные врата
Отворены, и в темноте светилась
И медленно клонилась нагота,
И, просыпаясь: “Будь благословенна!” –
Я говорил и знал, что дерзновенно
Мое благословенье: ты спала,
И тронуть веки синевой вселенной
К тебе сирень тянулась со стола,
И синевою тронутые веки
Спокойны были, и рука тепла.
А в хрустале пульсировали реки,
Дымились горы, брезжили моря,
И ты держала сферу на ладони
Хрустальную, и ты спала на троне,
И – боже правый! – ты была моя.
Ты пробудилась и преобразила
Вседневный человеческий словарь,
И речь по горло полнозвучной силой
Наполнилась, и слово “ты” раскрыло
Свой новый смысл и означало: царь.
На свете все преобразилось, даже
Простые вещи – таз, кувшин, – когда
Стояла между нами, как на страже,
Слоистая и твердая вода.
Нас повело неведомо куда.
Пред нами расступались, как миражи,
Построенные чудом города,
Сама ложилась мята нам под ноги,
И птицам было с нами по дороге,
И рыбы подымались по реке,
И небо развернулось пред глазами…
Когда судьба по следу шла за нами,
Как сумасшедший с бритвою в руке.
Эвридика
Кадр из фильма “Зеркало”
У человека тело
Одно, как одиночка.
Душе осточертела
Сплошная оболочка
С ушами и глазами
Величиной в пятак
И кожей – шрам на шраме,
Надетой на костяк.
Летит сквозь роговицу
В небесную криницу,
На ледяную спицу,
На птичью колесницу
И слышит сквозь решетку
Живой тюрьмы своей
Лесов и нив трещотку,
Трубу семи морей.
Душе грешно без тела,
Как телу без сорочки, –
Ни помысла, ни дела,
Ни замысла, ни строчки.
Загадка без разгадки:
Кто возвратится вспять,
Сплясав на той площадке,
Где некому плясать?
И снится мне другая
Душа, в другой одежде:
Горит, перебегая
От робости к надежде,
Огнем, как спирт, без тени
Уходит по земле,
На память гроздь сирени
Оставив на столе.
Дитя, беги, не сетуй
Над Эвридикой бедной
И палочкой по свету
Гони свой обруч медный,
Пока хоть в четверть слуха
В ответ на каждый шаг
И весело и сухо
Земля шумит в ушах.
Жизнь, жизнь
Кадр из фильма “Зеркало”
1
Предчувствиям не верю, и примет
Я не боюсь. Ни клеветы, ни яда
Я не бегу. На свете смерти нет:
Бессмертны все. Бессмертно все. Не надо
Бояться смерти ни в семнадцать лет,
Ни в семьдесят. Есть только явь и свет,
Ни тьмы, ни смерти нет на этом свете.
Мы все уже на берегу морском,
И я из тех, кто выбирает сети,
Когда идет бессмертье косяком.
2
Живите в доме – и не рухнет дом.
Я вызову любое из столетий,
Войду в него и дом построю в нем.
Вот почему со мною ваши дети
И жены ваши за одним столом, –
А стол один и прадеду и внуку:
Грядущее свершается сейчас,
И если я приподымаю руку,
Все пять лучей останутся у вас.
Я каждый день минувшего, как крепью,
Ключицами своими подпирал,
Измерил время землемерной цепью
И сквозь него прошел, как сквозь Урал.
3
Я век себе по росту подбирал.
Мы шли на юг, держали пыль над степью;
Бурьян чадил; кузнечик баловал,
Подковы трогал усом, и пророчил,
И гибелью грозил мне, как монах.
Судьбу свою к седлу я приторочил;
Я и сейчас в грядущих временах,
Как мальчик, привстаю на стременах.
Мне моего бессмертия довольно,
Чтоб кровь моя из века в век текла.
За верный угол ровного тепла
Я жизнью заплатил бы своевольно,
Когда б ее летучая игла
Меня, как нить, по свету не вела.
С утра я тебя дожидался вчера
Кадр из фильма “Зеркало”
С утра я тебя дожидался вчера,
Они догадались, что ты не придешь,
Ты помнишь, какая погода была?
Как в праздник! И я выходил без пальто.
Сегодня пришла и устроили нам
Какой-то особенно пасмурный день,
И дождь, и особенно поздний час,
И капли бегут по холодным ветвям.
Ни словом унять, ни платком утереть…
Источник
Мне снилась снова ты, в цветах
~~~*~~~~*~~~~*~~~~*~~~~
Мне снилась снова ты, в цветах, на шумной сцене,
Безумная, как страсть, спокойная, как сон,
А я, повергнутый, склонял свои колени
И думал: «Счастье там, я снова покорен!»
Но ты, Офелия, смотрела на Гамлета
Без счастья, без любви, богиня красоты,
А розы сыпались на бедного поэта,
И с розами лились, лились его мечты…
Ты умерла, вся в розовом сияньи,
С цветами на груди, с цветами на кудрях,
А я стоял в твоем благоуханьи,
С цветами на груди, на голове, в руках…
1898 г.
Анализ стихотворения Блока «Мне снилась снова ты…»
Стихотворение «Мне снова снилась ты…» А. Блок написал в 1898 г. Оно вошло в цикл «Ante Lucem (1898-1900)». Произведение автобиографическое. В нем поэт рассказывает о своей возлюбленной – Любви Менделеевой. С ней Александр Александрович был знаком с детства. В юношеские годы, когда Блоку было 17 лет, а Менделеевой – 16. Они играли роли Гамлета и Офелии в любительском домашнем театре. Во время прогулки после одной из репетиций молодые люди поняли, что испытывают друг к другу нежные чувства. Но увлечение юных сердец длилось недолго. Любовь Дмитриевна поняла, что Блок не достойный её, поэтому стала отдаляться. На какое-то время влюбленные потеряли друг друга. В период разлуки и было создано анализируемое произведение.
Стихотворение А.А. Блока «Мне снова снилась ты…» – образец интимной лирики. Относится оно к жанру элегии. Тема – воспоминания о девушке, которая когда-то играла Офелию; обращение к ней. Автор показывает, что время не может стереть воспоминания, которые хранит само сердце. Он восхищается чистой, юной красотой девушки.
Ключевые образы стихотворения – лирический герой и актриса, игравшая Офелию. В содержании анализируемых строк переплетаются сновидение лирического героя и его воспоминания. Причем не всегда между ними можно провести четкую грань. В начале произведения мужчина обращается к девушке, говоря, что она снова ему снилась. Видимо, образ её так крепко засел в памяти, что в сновидениях она появлялась не раз. В этом сне героиня была на сцене в цветах. Такой антураж подчеркивает красоту и нежность девушки.
Лирический герой дает ей лаконичную характеристику: «безумная, как страсть, спокойная, как сон». Известно, что Любовь Дмитриевна отличалась строгим, спокойным характером, который иногда «взрывался» бурными эмоциями. Мужчина говорит о том, что чувствовал рядом с прекрасной девушкой: «Счастье там, я снова покорен». Наконец, мы узнаем, что героиня играла в спектакле Офелию. Лирический герой – Гамлет. Он вспоминает, что Офелия смотрела на него без любви. А он был поражен её красотой. В произведении есть деталь: «розы сыпались на бедного поэта» Она тоже касается лирического героя. Розы – символ красоты девушки, её невинности.
Заканчивается произведение описанием последних минут Офелии. Она умерла в цветах, лирическому герою казалось, что это не они благоухали, а девушка. Офелия умерла на сцене, но навсегда осталась в памяти поэта.
Стихотворение не делится на строфы. Строки его объединены перекрестной рифмовкой. Женские рифмы чередуются с мужскими. Стихотворный размер – шестистопный ямб.
Для создания идеализированного образа девушки-Офелии А.А. Блок в стихотворении «Мне снова снилась ты…») использовал художественные средства. В тексте есть сравнения («безумная, как страсть, спокойная, как сон»), метафоры («смотрела … без счастья», «с розами лились, лились его мечты», «ты умерла вся в розовом сияньи», «я стоял в твоем благоухании»), эпитеты («шумная сцена», девушка «безумная», «спокойная», «розовое сиянье»). Для того чтобы показать непрерывный поток грёз лирического героя автор использовал тавтологию: «лились, лились его мечты».
Нет комментариев. Ваш будет первым!
Источник
Семиотический анализ стихотворения
А.А. Блока «Мне снилась смерть любимого созданья…»
Мне снилось, что ты умерла.
Гейне
Мне снилась смерть любимого созданья:
Высоко, весь в цветах, угрюмый гроб стоял,
Толпа теснилась вкруг, и речи состраданья
Мне каждый так участливо шептал.
А я смотрел кругом без думы, без участья,
Встречая свысока желавших мне помочь;
Я чувствовал вверху незыблемое счастье,
Вокруг себя – безжалостную ночь.
Я всех благодарил за слово утешенья
И руки жал, и пела мысль в крови:
“Блаженный, вечный дух унес твое мученье!
Блажен утративший создание любви!”
10 ноября 1898
Стихотворение Александра Александровича Блока наполнено разнообразными символами, образами, мотивами, которые создают особый колорит лирического произведения.
После прочтения в ассоциативном кругу всплывают произведения жанра кладбищенской элегии. В первую очередь стихотворение английского поэта Томаса Грея в переводе В.А. Жуковского «Сельское кладбище». Элегия в первоначальном понимании представляла собой грустную лирическую песнь о смерти. Так было в античные века. С течением времени жанр слегка трансформировался и под «смертью» подразумевается не только смерть тела физическая или метафизическая, но потеря какого-либо чувства или разлука с любимым.
В стихотворении Блока все смыслы элегии словно сплелись воедино, представляя собой телесную смерть возлюбленной лирического героя, что влечет за собой утрату любви земной…
Заслуживает читательского внимания, несомненно, эпиграф, взятый из стихотворения Г.Гейне «Мне снился сон, и я плакал…» Блок страстно увлекался творчеством Гейне, перевел множество его стихотворений и, несмотря на то, что у русского символиста было сложное отношение к поэзии немецкого поэта, он считал себя близким с ним по духу, часто заимствовал образы. Неслучайно в качестве эпиграфа использована строка из стихотворения, которое имеет некоторые переклички с блоковским.
Эпиграф «Мне снилось, что ты умерла» и сам первых стих «Мне снилась смерть любимого созданья» вводят два мотива, тесно сплетенных между собой в многовековой культурной и литературной традиции: мотив сна и мотив смерти. Сон и смерть – это устойчивая мифологическая ассоциация, и она давно занимает важное место в русской и европейской литературе и культуре, потому как с помощью них автор способен приблизиться к истинному. Невозможно определенно и однозначно сказать, чем представляется сон в стихотворении Блока, но чаще всего сновидческие мотивы связаны с пророческим видением будущего. Сон интерпретируется и как то место, куда так стремится попасть человек, устав от земного и житейского. Сон как дорога к смерти. Связь этих мотивов неразрушима и у Блока. Мотив сна является одним из ведущих в стихах Блока. В развитии сновидческих мотивов отразилась эволюция творчества поэта.
В стихотворении лирический герой повествует о похоронах своей возлюбленной. Мотив смерти тоже довольно известен русской культуре. Издавна смерть считается не только границей между миром живых и мертвых, но и перевоплощением в другое состояние. Смерть – то, что человек не в силах увидеть в обыденной жизни. В античности смерть считалась тем, что необходимо заслужить. Умирали красиво, тело предавалось похоронным обрядам. Смерть – процесс святой, и он, несомненно, связан с Рождением.
В памяти на ассоциативном и интуитивном уровне возникают стихотворения русских поэтов, для которых единение таких мотивов было очень знакомым и знаковым: «Фонтан любви, фонтан живой» А.С. Пушкина, «Сон и смерть» А.А. Фета, «Весь день она лежала в забытьи» Ф.И. Тютчева.
Лирическое произведение А.А. Блока создано на прочной основе устоявшихся традиций.
В стихотворении выявляются контрастные образы: смерть одной девушки «смерть любимого созданья» и жизнь толпы «Толпа теснилась вкруг»; мертвенная тишина, шепот и шум толпы; оппозиция верх – низ «Встречаясвысока желавших мне помочь; Я чувствовал вверху незыблемое счастье…» Эти образы выстраивают целостную картину восприятия и приводят постепенно читателя к смыслу стихотворения: лирический герой понимает, что его возлюбленная благодаря смерти избавилась от земных мучений, и душа ее вознесется на небеса, унеся с собой их прежнюю любовь. Она (героиня) избавила его от мук земной любви, теперь останется лишь спиритуальная, а это и есть Истина…
Адрес публикации: https://www.prodlenka.org/metodicheskie-razrabotki/254707-semioticheskij-analiz-stihotvorenija-aa-bloka/download
Источник